Коббл Хилл - [79]
Но не в этот день. Сегодня, слоняясь по школьному двору и роясь в сухих листьях и мусоре, Тед нашел маленькую зеленую зажигалку. Когда он щелкнул ею, высокое пламя – выше, чем он ожидал, – поднялось и заколыхалось на ветру, горячее и великолепное. Среди других найденных вещей были полпакета картофельных чипсов Lay’s, нераспечатанная упаковка арбузной жвачки, почти полная бутылка воды, розово-белая в горошек сумка для ланча с монограммой «Дакота» лимонно-зеленого цвета и бумажная карта метро.
Тед сел на землю, скрестив ноги и ссутулившись под тяжестью набитого рюкзака. Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает. Одна из мамочек принесла на школьный двор щенка датского дога, но они находились в дальнем конце площадки, возле баскетбольных колец. Собак сюда не пускали, но трое или четверо детей и няня, оставшиеся на площадке, казалось, не возражали. Они гладили собаку и разговаривали с ее хозяйкой. На Теда никто не смотрел.
Он щелкнул зажигалкой, высекая искру, но не дал ей загореться, а положил в карман спортивных штанов фирмы Adidas. Затем Тед вытащил ее и щелкнул снова, уже сильнее. Пламя поднялось и закачалось в пурпурном свете. Когда оно погасло, он снова щелкнул. Это затягивало.
У его родителей спички валялись по всему дому. Отец приносил их домой, когда забирал еду из ресторанов, и иногда пользовался ими, чтобы зажечь свечи. Зажигалка была лучше. Можно было смотреть на пламя, и оно не обжигало пальцы. Когда оно погаснет, можно просто зажечь его снова.
Теду хотелось поднести зажигалку к углу карты метро и посмотреть, как она горит. Потушить огонь можно было бутылкой воды. Мальчик так сильно хотел это сделать, что у него отвисла челюсть и потекла слюна. Но те, кто любовался огромным щенком, все еще были там, на другом конце школьного двора, а простодушный директор, строгие буфетчицы и еще более строгий библиотекарь оставались в школе, готовясь к завтрашнему дню. Тед сунул зажигалку обратно в карман, прижав ее нагревшейся стороной к верхней части бедра, и открыл карту метро. Вот Бруклин, Квинс, Манхэттен и Бронкс… До Стейтен-Айленда нельзя было доехать на метро, но он располагался на карте, потому что у него была собственная, ни с чем не связанная, железная дорога. Выжидая, Тед сделал вид, что изучает карту.
Хэллоуинские шутки
Шутники, художники или просто большие поклонники Хэллоуина – кто-то из них в этом году явно переборщил. В преддверии любимого бруклинского праздника кто-то разбросал конечности кукол, манекенов, чучел животных и фарфоровых статуэток в парках и садах вокруг Коббл-Хилл, довольно сильно напугав местных жителей.
– Лодыжки были точь-в-точь как у моего мужа, – сказала Плам Бреннер с Эмити-стрит, – он умер семь лет назад.
Самое забавное, что никто не знает, кто за этим стоит. Но нам это нравится. Может быть, это станет ежегодным явлением, как пауки, ползающие по домам на Веранда-плейс, пианино, играющее само по себе на Клинтон-стрит или крошечные тыквы, торчащие вокруг зубцов кованого забора на Кейн-стрит.
(Злой смех.)
Счастливого Хэллоуина!
Часть IV
3 Ноября
Глава 21
Венди сказала, что купит дрова сама. Наступила пятница. Вечеринка должна была состояться в воскресенье вечером. Это означало, что у нее были все выходные, чтобы подготовиться, но Венди взяла еще один день, чтобы дать себе фору. Она узнала, как зовут лесоруба на Стейтен-Айленде. Найти его было довольно сложно, и Венди волновалась. Она была мастером вечеринок, но ей впервые приходилось устраивать праздник в Бруклине. Роя это не беспокоило – он был слишком занят своей книгой.
Венди взяла напрокат фургон компании U-Haul, что- бы съездить за дровами. Дровяной склад находился сра- зу за мостом Верразано-Нэрроуз. Мост выглядел внушительно, его можно было увидеть с Белт-Паркуэй по дороге домой из аэропорта имени Джона Кеннеди. Это было все, что она знала. Венди не любила водить машину. В Англии она вообще этого не делала: движение там левостороннее, дороги узкие, а поток машин движется очень быстро. Единственный раз, когда Венди попыталась сесть за руль, запомнился тем, что она проехалась по живой изгороди, и следы от ее ногтей навсегда остались на дверце машины, потому что в тот момент она отчаянно искала рычаг переключения передач.
До стоянки грузовиков идти было гораздо дальше, чем она ожидала. По Юнион-стрит, через канал Гованус, потом постоянно вверх по Четвертой авеню, а затем по Форс-стрит. Венди могла бы воспользоваться услугами автосервиса, но сотрудников в Enjoy! поощряли за пешие прогулки.
Фургон U-Haul сзади имел обычный грузовой отсек, зато спереди был напичкан всякими современными штуковинами. Когда Венди сдала назад, экран тут же отозвался резким предупреждающим сигналом, показывая все, что происходит сзади, и уберегая от опасных препятствий. GPS-навигатор не умолкал ни на секунду. Система E-ZPass[60] позволяла ей проскакивать по платным дорогам не останавливаясь. И Венди послушно вела машину, следуя инструкциям навигатора.
«Добуду дрова и, может быть, даже фейерверк», – размышляла Венди, пересекая мост Верразано.
Блэр, Найт, Серена и их друзья принадлежат к тем, кого называют золотой молодежью. Все они готовятся поступать в престижные университеты. А пока вокруг них кипят страсти, разносятся сплетни, совершаются измены, плетутся интриги…
В Нью-Йорке выдалась волшебная рождественская пора. В воздухе мерцает снег, носятся запахи выпечки и затопленных каминов. Мы смотрим с высоты наших пент-хаусов на Центральный парк, и он видится нам волшебной страной, укутанной в серебряный снег. А перед Рокфеллер-центром стоит такая громадная елка, что дух захватывает. Рождество будет сказочным! Правда, мы, грешные, выпьем столько шампанского, что вряд ли заметим это. На Пятой авеню витрины магазинов пышно разукрашены; в толпе покупателей знакомые нам школьницы в небесно-голубых кашемировых пальто от Марка Джейкобса.
Блэр, Найт, Серена и их друзья принадлежат к тем, кого называют золотой молодежью. Все они готовятся поступать в престижные университеты. А пока вокруг них кипят страсти, разносятся сплетни, совершаются измены, плетутся интриги…
Студенты престижной частной школы на Манхеттене узнают все важные новости школьной жизни из известного блога Сплетницы. Никто не знает, кто она такая, но все доверяют публикуемым ею последним сплетням. Она раскрывает любую тайну и делает достоянием общественности все скандалы.Именно Сплетница первой напомнила о том, что весенние каникулы уже на носу, а значит — будет много свободного времени для всяких важных дел. Например, многим школьникам по душе идея отправиться в горнолыжную поездку в Солнечную Долину.
Студенты престижной частной школы Манхеттена узнают все важные новости школьной жизни из известного блога Сплетницы. Никто не знает, кто она такая, но все доверяют публикуемым ею последним сплетням. Она раскрывает любую тайну и делает достоянием общественности все скандалы.Она моментально сообщает всем, что Серена и Дженни примеряют новую роль подружек самых горячих нью-йоркских рок-звезд, что Дэн пытается утопить свои горести в вине и что Блер уязвлена до глубины души, до сих пор не получив приглашение в желанный Йель.
Блэр, Найт, Серена и их друзья принадлежат к тем, кого называют золотой молодежью. Все они готовятся поступать в престижные университеты. А пока вокруг них кипят страсти, разносятся сплетни, совершаются измены, плетутся интриги…
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.
Почти всю жизнь, лет, наверное, с четырёх, я придумываю истории и сочиняю сказки. Просто так, для себя. Некоторые рассказываю, и они вдруг оказываются интересными для кого-то, кроме меня. Раз такое дело, пусть будет книжка. Сборник историй, что появились в моей лохматой голове за последние десять с небольшим лет. Возможно, какая-нибудь сказка написана не только для меня, но и для тебя…
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…