Коаны - [8]
ش Сонное бормотание, слышимое в наших церквах, не есть служение Богу, и, тем более не любовь к Нему. Ведь невозможно представить, чтобы даже мужчина признавался женщине в любви подобным бормотанием. О любви можно говорить и шепотом, и даже безмолвным взглядом, но в нём будет и радость, и торжественность и трепет сердечный. Но рабское бормотание может быть только у рабов боящихся своего хозяина, и обманывающих его словами о любви.
ش Представление древнего Востока о человеке, как о цветке лотоса который имеет корни в иле, и стебель проходящий сквозь толщу воды распускается на поверхности, под лучами солнца, в прекрасный цветок. Действительно, наши прекрасные мысли и поступки здесь, среди грязи земной, день ото дня раскрываются прекрасными цветами в Мирах Надземных! Какой большей награды нам ещё ожидать за наше благо, кроме той красоты, в которую облекаемся непрестанно!
ش Даже мошенник, обманувший всё человечество менее преступен нежели те, кто пытается обмануть Дух говоря что служат Богу, при этом набивая карманы деньгами доверчивых простаков. Ибо зло первого очевидно, и скоро всплывает, тогда как мошенники от духовности, прикрываясь словами общего блага и великими учениями, примером своих жизней наполненных вожделениями, отравляют множества неокрепших душ искателей Истины.
ش Дела мира можно сравнить с вознёй людей в тёмной комнате, но когда по Высшему велению включится свет, и дела каждого обнаружатся, – не стыдно ли будет?
5
ش Спрашивают кто такие демоны которых так боялось средневековье, и с которыми сражались святые прежних времён? – Подходя научно к этому вопросу, можно сказать, что так называемые демоны это есть наши вчерашние привычки и вожделения. Например: у меня и многих моих сверстников от детства был вопрос – почему мораль и религия так восстают против секса? Запрещение и невразумительные, стыдливые бормотания взрослых только подогревали любопытство, и желторотая юность делала вывод, что всё это предрассудки, и устремлялась к вожделениям как к чему-то приятному и безобидному. Прикладывая энергию на плане вожделений многие из поколения 70-х, 80-х сформировали ненасытную сущность похоти (что называлось тогда сексуальной революцией). Но когда человек взрослеет, он иногда ещё умнеет; и тогда он понимает что демон похоти ненасытное животное, которое никогда не прокормить, то начинает противостоять ему мощью своей воли, устремляясь к разумному воздержанию. Наблюдая, как неразумные пьют виагру, пытаясь вернуть прежнюю энергетику, и заканчивают импотенцией физической и духовной. Так и с другими вожделениями алчностью, обжорством и пр. Сначала человек взращивает это вожделение как самое желанное, а затем борется с ним всею мощью. Так мудрость всегда предлагала короткий путь ограничения от низшего и устремления к высшему, но человечество выбирает длинный – взращивания и изживания своих привычек.
ش Спрашивают – не боишься ли сумасшествия? – Но в жизни видел и вижу столько сумасшедших, что кажется, сумасшествие не исключение, а правило этого мира. Судите сами, сколько сходят с ума в погоне за деньгами: любой дурдом позавидует изощренности многих мошенников, и грызне из-за денег существ, которые за минуту до того, как между ними встали деньги, назывались людьми. Сколько сумасшедших в погоне за женщинами, и сколько сумасшедших кокоток (по словарю Ожегова, женщина лёгкого поведения, живущая на содержании своего любовника.) для которых весь смысл существования в покупке новой тряпки. Когда говорят – стань как все. То, именно, призывают к сумасшествию.
ش Почему иногда слышим о ком-то: гнилая душа, такому не достичь Миров Высших? – Представим себе два дерева: сухое и гнилое. Первое, когда его бросают в огонь сгорает почти полностью, оставляя лишь горстку земли; тогда как гнилушка лишь слегка опалится огнём, и, так и останется догнивать на земле, в своей никуда не годности.
ش Помните, – начинает Мудрый свою беседу, – как выражение и исполнение желания совсем не соответствовали грубо человеческому пониманию. Самое крикливое и слезливое желание не выполнялось, но тихая мысль получала исполнение. Огненный Мир далёк от земных требований. Стихия Огня настолько тонка, что она согласуется с энергией мысли. Слово уже может препятствовать доступу Огня. Потому древние заклинания основывались на ритме и только впоследствии извращались криками и завываниями. Ведь указана сердечная молитва. Можно скорее приобщиться к высшему Огню в молчании, нежели в словесном требовании.
ش Как гниение раны пресекают своевременным прижиганием, так любовь своей огненностью сердечной прижигает от разложения похоти.
ش Так и о колдовстве Владыка Мудрости указал, как о явлении недопустимом: «Колдовство недопустимо как преступление против человечества. Не следует понимать колдовство как зло против одной личности. Следствие колдовства гораздо вреднее – оно нарушает явления космические, оно вносит смятение в слои надземные. Если колдун не сумел поразить супротивника, это ещё не значит, что его удар не убил нескольких человек где-то, может быть, в разных странах. Может быть, вибрация злой воли нашла себе утверждение в самом неожиданном месте… По пространству носятся тучи когтей, никто не учтёт, где сядет эта ядовитая стая. Сильный дух защитится от ядовитых посылок, но где-то слабый человек получит их заразу.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.