Князья Шуйские и Российский трон - [14]
Но вскоре, летом 1377 г., на Нижегородское княжество обрушилось бедствие, ставшее переломным моментом в его истории, после которого оно уже не могло восстановить свое прежнее положение. Это событие описано в Воскресенской летописи, в Московском летописном своде 1479 г. и в Никоновской летописи. Но если в первых двух летописях налицо полное совпадение текста, то текст Никоновской летописи настолько отличается как по содержанию, так и по стилю письма, что на нем нужно остановиться особо. Сравнение этих летописей между собой дает читателю ясное представление о зависимости летописания, во-первых, от места и времени составления летописи, во-вторых, и в значительной степени, от личности ее составителя или редактора.
Так, в текстах Воскресенской, а следовательно, и Московской летописях сказано: «О побоище иже на Пиане. Того же лета перебеже из Синие орды за Волгу некоторый царевич, именемь Арапша, и въсхоте итти ратию к Новугороду Нижнему, князь же Дмитрий Костянтиновичь посла весть к великому князю Дмитрию Ивановичи) зятю своему; и князь великий приде к Новугороду в силе велице, и не бысть вести про царевича Арапшу, и възвратися на Москву, и посла противу Татаръ рати своа: Володимерскую, Юриевскую, Переславскую, Муромскую, Ярославскую, а князь Дмитрей Костянтиновичь посла сына своего князя Ивана, да князя Семена Михаиловича, а с ними рати свои. И бысть множество ратных, и поидоша за Пиану реку. И прииде к ним весть, яко царевичь Арапша на Волчией воде, они же оплошишася и не в брежении хождаху, доспехи своя въскладше на телегы, а иные в сумы, а у иных и сулици еще не насажены беху, а щиты и копиа не приготовлены, а ездяху и порты с плечь спускавше, а мед пиаху допиана, и ловы деюще, потеху себе творяще. А в то время погании князи Мордовьстии подведоша рать Татарскую втаю, из Мамаевы орды, на князей Руских, князем же про то вести не было. Дошедшем же им Пара, и ту абие погании вборзе разделишася на 5 плъков, и внезапу из невести удариша на них в тыл, бьюще, колюще и секуще; они же не успеша что сътворити, побегаша к Пиане реце, Татарове же после биюще, и ту убиша князя Семена Михаиловича и множество боаръ; а князь Иван Дмитреевич прибеже в оторопе к реце, гоним напрасно, и въвръжеся на коне в реку и утопе, и с ним истопе множество боаръ и вой бес числа, а инии избиени быша. Сия же злоба деяся месяца августа в 2, в неделю, о полудне. И одолевше Татарове христианом, и сташа на костех, и оставивша ту полон и грабежь весь, поидоша (изгоном — С. Г.) без вести, к Нижнему Новугороду; князю же Дмитрею Костянтиновичу не бысть сиды стати противу им на бой, и беже в Суждаль, а люди горожане разбегошася в судехъ по Волзе к Городцу. Татарове же прогониша к городу месяца августа в 5, в среду, остаточных людей избиша, а град весь, церкви и монастыри пожгоша; и отъидоша окааннии от города в пяток, и начаша волости Новгородцкие и села воевати и жещи, и много людей посекоша, а жены их и дети в полон поведоша. Того же месяца августа прииде князь Василий Дмитреевич из Суждаля в Новъгородъ, и послав повеле выняти брата своего князя Ивана из реки из Пианы, и привезоша его в Новъгородъ, и положиша его в церкви каменой святого Спаса, в притворе на правой стороне, августа 23. Того же лета поганаа Мордва събравшеся и пришедше без вести удариша на уезд, и множество людей посекоша, а иных полониша, и остаточныя села пожегше поидоша прочь. Князь же Борис Костянтиновичь погони за ними не в мнозе, и постиже их у реки Пианы; они же окаании побегоша за реку, а который не успеша тех избиша, а инии вметающеся в реку Пиану истопоша. Князь Дмитрей Костянтиновичь посылал рать свою на Мордву. Тое же зимы посыла князь Дмитрей Костянтиновичь брата своего князя Бориса и сына своего князя Семена ратью, воевати поганую Мордву, а князь великий Дмитрей Ивановичь посла же свою рать с ними, а воевода Феодор Андреевич Свибло; и шедше взяша всю землю Мордовскую, села и погосты и зимници пограбиша и пожгоша, а самих изсекоша, а жены их и дети полониша, тех же мало кто избыл из рук их, всю бо землю их пусту сътвориша, множество же живых Мордвы лучших приведоша в Новъгород, и многыми казньми различными казниша их и на леду, волочаще их, по Волзе псы травиша»[91].
А вот как то же самое событие описывает Никоновская летопись: «Того же лета перебежа из Синие Орды за Волгу некий царевич именем Арапша в Мамаеву Орду Воложскую; и бе тот царевичь Арапша свереп зело, и ратник великий, и мужествен, и крепок, возрастом же телесным отнудъ малъ зело, мужеством же велий и победи многих, и восхоте ити ратью к Новугороду Нижнему. Князь великий же Дмитрей Констянтиновичь Нижняго Новагорода и Суждаля посла вестника на Москву к зятю своему, к великому князю Дмитрею Ивановичю; князь великий же Дмитрей Ивановичи, собрав воя многи и прииде к Новугороду на помощь тестю своему князю великому Дмитрею Констянтиновичу со множеством воиньства. И не бысть вести про царевичя Арапшу, и возвратися князь велики Дмитрей Ивановичь на Москву, а воеводы своя остави тамо стоати с Володимерцы, с Переславцы, с Юрьевцы, и с Муромцы, и с Ярославцы; и потом начаша неции глаголати, яко есть Татарове в поле и царевичь Арапша крыется в неких местах, и сие ничтоже знаемо бысть Русским князем и воеводам их, но оплошишася вси. Таже потом князь великий Дмитрей Констянтиновичь Нижняго Новагорода и Суждаля посла сына своего князя Ивана, да князя Семена Михайловичи, а с ними воеводы и воиньство много, такоже и великого князя Дмитреа Ивановичи Московскаго воеводы и воиньство много, и бысть рать велика зело, и поидоша за реку за Пиану в воинстве мнозе. И прииде к ним весть, поведая им царевичя Арапшу на Волчиих водах, они же начяша веселитися, яко корысть многу мняще обрести; таже потом и инии вести приидоша к ним, они же оплошишася и ни во чтоже сие положиша, глаголюще:,никтоже может стати противу нас. И начяша ходити и ездити во охабнех и в сарафанех, а доспехи своя на телеги и в сумы скуташа, рагатины и сулицы и копья не приготовлены, а инии еще и и не насажени быша, такоже и щиты и шоломы; и ездиша, порты своя с плечь спущающе, а петли разстегавше, аки в бане разспревше; бе бо в то время знойно зело. Любляху же пианство зело, и егда где наезжаху пиво и мед и вино, упивахуся без меры, и ездяху пьяни и глаголюще в себе кождо их, яко, может един от нас на сто Татаринов ехати, по истинне никтоже может противу нас стати. А князи их, и бояре, и вельможы, и воеводы, утешающеся и веселящеся, пиюще и ловы деюще, мняще ся дома суще, аки в своих сиротах величающеся и возносящеся, забыта смиренныя мудрости, яко Бог дасть смиренным благодать, и яко вси есмя Адамови внуци; они же в гордости величяющеся, и Господь Бог смири гордость их. И тако в то время князи Мордовстии подведоша втаю рать Татарскую из Мамаевы Орды Воложскиа на князей наших, а князем нашим в небрежении сущим и ничтоже о сем смышляющим, аки и не бысть вести им. И доидоша наши Пару, ничтоже ведяще; Татарове же усмотревше их, и вборзе разделишася на 5 полков, и тако безвестно удариша на нашу рать, в тыл биюще и секуще и колюще; наши же не успеша ничтоже; что бо им и сътворити, понеже безвестно им бысть? И побегоша наши к реце ко Пьяне, яко ничтоже могуще, а преже того величяющеся, яко всемогуща; а Татарове после их гоняюще, бьюще их, и тамо убиша князя Семена Михаиловичи, и множество князей и бояр и велмож и воевод паде остриемь мечя Измаильтескаго. А князь Иван Дмитреевичь прибежа вборзе к реце Пьяне, гоним напрасно, и ввержеся на коне в реку в Пиану и утопе; и истопоша с ним в реце в Пиане множество князей, и бояр, и велмож, и воевод, и слуг, и воинства безчислено; а инии избиени быша от Агарян. И бысть на всех ужас великий и страх мног, и изнемогоша вси и бежаша; а Огаряне возрадовашася радостию велиею, и полон мног безчислен собраша и поставиша в станех своих, вострубивше на костех христианскых, и поидоша к Новугороду к Нижему изгоном. Князь же великий Дмитрей Констянтиновичь не возможе стати противу их на битву, все бо воиньство его избиено быша, и тако побежа в Суждаль. Сиа же злоба съдеяся месяца Августа в 2 день, на паметь святаго пръвомученика Стефана архидиакона, в неделю, в б час о полудни. И тако изгоном приидоша к Новугороду Нижнему месяца Августа изутра в 5 день, в среду, на паметь святаго мученика Евсегниа, и люди остаточныя поимаша, и град весь и церкви и манастыри пожгоша, и згорело церквей во граде 32; и отъидоша от града в пяток, власти и села пленяще и жгуще, и со множеством безчисленым полоном отъидоша в свояси. — Того же лета Воложскиа Орды пришед прежереченны царевичь Арапша и пограби Засурие и огнем пожже и отъиде с полоном в свояси. — Того же лета месяца Августа прииде князь Василей Дмитриевичь из Суждаля в Новъгород в Нижней и посла бояр своих, повеле брата своего князя Ивана Дмитреевичя выняти из Пианы реки; они же повеленное сътвориша, и плакася над ним князь Василей, брат его, и бояре и вси людие, и положиша его с пением надгробным в каменней церкви святаго Спаса, в притворе на правой стране, месяца Августа в 23 день. — Того же лета Мордва, пришедше изгоном по Волзе безвестно, Нижнего Новагорода уезд пограбиша и множество людей избита, а иных плениша; власти же и села остаточныя от Татар и от них пожжени быша; и возвратишася во свояси. И погна за ними не во мнозе князь Борис Констянтиновичь и постиже их у Пьяны рекы; они же Божиим гневом устрашишася и побегоша за Пьяну реку, и котории не успеша за реку, тех избита, а инии истопоша. В лето 6886. Бысть знамение в солнце. — Тое же осени царевичь Арапша Воложскиа Орды изби гостей Русских многих и богатство их все взя. — Тое же осени царевичь Арапша приходил на Рязань изгоном и много зла сътвори и возвратися в свояси.
