Князьки мира сего - [11]

— А скажите, пожалуйста, как вы думаете, могли они быть сатанистами?

— Сатанистами? Неужели всё настолько плохо? — всплеснула руками Елизавета Феликсовна.

— Вы полагаете, они специально убеждали всех, что они христиане, чтобы скрыть свои настоящие взгляды? — стал рассуждать Марков. — Что ж, возможно, вполне возможно. Теперь, когда вы это спросили, я склоняюсь к мнению, что так оно, скорее всего, и было. По крайней мере, это многое объясняет — неэтичное поведение, разрыв с друзьями, нежелание профессионально развиваться…

— Ну а между собой Алексей с Ольгой ладили? — задал новый вопрос Иваненко. — Какие у них были отношения?

— О, это отдельная и весьма болезненная для нас тема! — ответил Николай Валентинович. — Алексей оказался настоящим семейным диктатором. Он полностью подчинил себе Олю, она и шагу не могла ступить без его ведома, на всё спрашивала у него разрешения. В какой-то момент вообще перестала с нами разговаривать.

— Да, я пыталась объяснить ей, что у современной женщины должно быть своё независимое мнение, — вмешалась Елизавета Феликсовна, — но она только смеялась надо мной.

— То есть вы считаете, что жена не должна слушаться своего мужа? — осведомился Иваненко.

— Мы же не в каменном веке живём, зачем возрождать домострой? Диктатура мужчины в семье подавляет личность женщины, не даёт ей развиваться! — возмутилась Маркова.

— Понятно. Как вы думаете, могут ли Алексей и Ольга скрываться здесь, в Твери, у кого-нибудь из родственников или знакомых?

— Очень маловероятно. Они порвали отношения почти со всеми родственниками и друзьями.

— В Москве ваша дочь с мужем проживали в квартире Семёна Израилевича Кукушкина. Вам знаком этот человек?

— Это мой двоюродный брат по отцу, — ответила Елизавета Феликсовна, поморщившись. — Мы с ним очень мало общались. Но перед своим отъездом в Израиль он позвонил мне и попросил найти кого-нибудь, кто бы мог присмотреть за его московской квартирой. Оля с Алексеем воспользовались такой возможностью и переехали жить в столицу.

— Ольга звонила вам из Москвы?

— Да, регулярно. Последний раз недели три назад. Ничего интересного не сообщила, обычный дежурный звонок.

— Ваша дочь недавно получила какое-то наследство от своей тёти?

— Да, полтора года назад умерла моя сестра, Маргарита, — сообщил Николай Валентинович. — Она была старой девой, и соответственно у неё не было своих детей. Нашу Оленьку она любила, как родную дочь. Кстати, с Марго Алексей и Оля неплохо ладили. Она была им под стать — эксцентричная и религиозно озабоченная, вот и написала на Олю завещание. После её смерти дочери досталась вся её коллекция антиквариата. Мы были против распродажи семейного достояния, но Алексей настоял, и Оля его, естественно, послушалась. Многие вещи были действительно бесценны, а они продали их фактически за копейки! Мне больно даже вспоминать об этом…

— А почему они решили уехать в Москву? У них были там какие-то знакомые?

— Маловероятно, — ответила Маркова. — У нас с Николаем, конечно, есть друзья в Москве, но Оля с ними никогда не была близка. Скорее всего, они просто сбежали от нас. Алексею было неприятно с нами общаться, плюс ко всему он, вероятно, боялся, что, живя рядом с нами, Оленька рано или поздно начнёт прислушиваться к нашему голосу и выйдет из-под его влияния. Поэтому он просто-напросто решил утащить её подальше от нас.

— Спасибо вам за чай и за беседу, извините, что потревожил, — сказал Иваненко, вставая. — Дайте мне, пожалуйста, адреса и номера телефонов всех ваших московских друзей. Я вам тоже оставлю свой номер. Если узнаете какую-то информацию о возможном местопребывании вашей дочери и её супруга, обязательно свяжитесь со мной.

Провожая его к двери, Елизавета Феликсовна вдруг горячо воскликнула:

— Пожалуйста, помогите нам! Помогите вызволить Оленьку из лап этого чудовища! Наша девочка в опасности рядом с ним! Возможно, он её зомбировал и заставляет участвовать в разных омерзительных обрядах. Я не переживу, если с моим ребёнком что-то случится!

— Я постараюсь вам помочь, если это будет в моих силах, — пообещал Иваненко.

* * *

Прогуливаясь по набережной, Пётр несколько раз доставал фотографию молодых людей и пристально всматривался в их лица. Вопросы дикими пчёлами роились у него в голове. Зачем они причиняли боль своим родным? Почему сделались сатанистами — выражали протест нашему больному обществу, погрязшему в лицемерии, тщеславии и глупости? И как, во имя всего святого, зеленокожий пришелец попал к ним в квартиру?!

Глава 5 На приходе

Иваненко заночевал в неприметной гостинице, и ему опять приснился неприятный сон. Скорее даже, это было видение, а не сон. Он лежал на сене в сюрреалистической повозке, напоминающей русскую телегу с ко́злами, в которую была запряжена шестиногая пегая кобыла. На козлах сидел вечно юный Божественный Возница и посмеивался, время от времени оглядываясь на Петра. Его лицо синевато-трупного оттенка было рассечено шрамом, губы, уши, ноздри и брови утыканы маленькими кольцами, а на скулах угадывались вживлённые под кожу металлические шарики.

— Почто боярина обидел? — спросил Кришна, обернувшись в очередной раз.