Князь Шаховской: Путь русского либерала - [24]

Курс средневековой литературы Д. И. Шаховской намеревался выписать из Москвы. Наиболее важными вопросами, которые он поставил себе задачей внимательно изучить в связи со средневековой историей и которые были бы важны для понимания русской истории, были Византия и христианство.

Третьим пунктом занятий была русская история и литература. «Сосредоточенно и полно» Д. И. Шаховской планировал заняться древней русской литературой, которую должен был читать О. Ф. Миллер, и древней русской историей, изучить которую он рассчитывал по книге Бестужева-Рюмина. Самостоятельно, хотя и не систематически, Д. И. Шаховской предполагал заняться народной поэзией, особенно в связи с южнорусским вопросом и казачеством. Его интересовали также сюжеты, связанные с «Домостроем» и народной поэзией периода крестьянской войны под предводительством Степана Разина. И хотя эти вопросы специально изучались в следующем году, Д. И. Шаховской планировал познакомиться с ними уже сейчас в качестве пусть даже и хаотических занятий.

Периодическими должны были стать занятия по изучению славянской поэзии, «чтоб не забыть польский и чуточку узнать чешский». Курсы по истории славянских народов, читаемые Ягичем и Ламанским, интересовали его с точки зрения изучения проблемы русской народности вообще, ее религиозных воззрениях, проблемы народной школы и раскола.

Ознакомительными должны были стать также занятия французской и немецкой литературой с целью дополнительного упражнения в языках, изучение русской истории XVIII и XIX веков. В частности, Д. И. Шаховской собирался прочесть книгу Пыпина о времени Александра I, «затем нечто о декабристах», в свободное время — Белинского, Добролюбова и Писарева, чтобы познакомиться с новыми взглядами, высказываемыми в русской журналистике и обществе.

В разряд необходимых, но в данный момент времени поневоле отложенных, им были отнесены занятия феодальной историей, ознакомление с земским делом, изучение естественных наук. Причем последние имели для молодого Шаховского практическую важность в случае, если ему пришлось бы быть помещиком, «а также для сближения с народом»^{101}.

Таким образом, план самостоятельной работы юноши-студента был весьма значителен. Он включал как систематические занятия по читаемым курсам, предполагающим глубокое изучение дисциплин, так и самостоятельное изучение ряда проблем, а также ознакомительное изучение широкого спектра вопросов истории и филологии различных народов. Все это свидетельствует о разнообразии интересов Дмитрия Шаховского, жажде познания самых разнообразных областей науки, стремлении к самостоятельному творческому поиску.

Сравнивая атмосферу занятий в Московском университете с обстановкой в Петербургском, в том же самом письме от 23 сентября 1881 года Д. И. Шаховской констатирует, что со студентами он еще мало сблизился, но вообще «народ хуже московского — зато профессура гораздо лучше». В другом письме он продолжает отмечать: «В университете насчет товарищей продолжает быть довольно скверно — и тут виноват уже не мой «каприз». Положительно на нашем курсе народ плохой — сравнительно с московским».

И только позже, в апреле 1882 года, из письма Д. И. Шаховского к его старому верному другу-учителю мы узнаем, что у него начинают «по-человечески» складываться отношения с «учащимся людом». И — что особенно важно для понимания будущего Приютинского братства и корней дружеских, «братских» взаимоотношений — Д. И. Шаховской пишет: «Собственно, лучших людей мне и желать почти нечего… Я не могу не поблагодарить вас горячо за мои теперешние связи: собственно ведь все лучшие из них имеют, так сказать, вас своим источником. Это относится главным образом к петербургским связям, но оно точно так же относится и к московским»^{102}.

Так Дмитрий Шаховской вошел в круг студентов Петербургского университета, ставших впоследствии на всю жизнь его близкими друзьями и товарищами.

Глава 6 «ОЛЬДЕНБУРГСКИЙ КРУЖОК»

И Петербург, который показался Д. И. Шаховскому после Москвы «холодным и сухим», вскоре приобрел для него совсем иное значение. Постепенно у Д. И. Шаховского завязалось хорошее знакомство с группой студентов, бывших выпускников варшавских гимназий. Помимо Д. И. Шаховского, окончившего VI мужскую гимназию, все остальные «варшавяне» окончили I мужскую или «русскую» гимназию — А. А. Корнилов (Адька), Н. В. Харламов (Генерал), Л. А. Обольянинов (Лелька) и С. Е. Крыжановский (Сережка) — в 1880 году, а братья Ф. Ф. и С. Ф. Ольденбурги — в 1881 году.

Образовалось так называемое «варшавское землячество». Надо сказать, что в университете вообще было распространенным общение «земляков» и создание «землячеств», которые помогали студентам выжить в нелегких буднях студенческой жизни. Интересно, что воспитавшись в одном из средоточий острой русификаторской политики царского правительства, никто из «варшавской компании» не впитал в себя воинствующего агрессивного национализма. Наоборот, основополагающим принципом в своей жизни все они положили идею человеческой солидарности и братства. «Личность, ее достоинство и свобода, как воплощение этого достоинства, и культура, как орудие ее развития, свобода и культура для всех и работа за всех» — это были основные приоритеты деятельности кружка и каждого его члена