— Отставить! — распорядился он властным тоном привыкшего повелевать сикомэ. — Я знаю этого человека! Это князь Таларский, Сильвестр Рашуа, пять лет назад одолевший вождя Арнмода в испытании землей и тьмой. Он достойный друг сикомэ и злейший враг нашего врага — императора Мидгарда, вероломно убившего среди прочих королей и нашего вождя. — После этих слов своего предводителя войны сикомэ опустили оружие и каждый, в знак уважения к Сильвестру и светлой памяти вождя Арнмода, склонил голову и ударил себя кулаком в грудь, а сам предводитель приблизился к князю Талара и представился: — Мое имя Арнлейф, что значит «наследник орла» — я сын великого вождя Арнмода и он завещал мне уважать князя Таларского. Мидгард давно ждал вашего возвращения, княже, и теперь, если вы намерены бросить вызов империи, я сам и весь мой отряд в полном вашем распоряжении.
— Что-ж, Арнлейф, если твои слова не просто любезность, то я весьма признателен за них и почту за честь принять командование твоим отрядом! — ответил князь Таларский, довольный настроем сикомэ и польщенный речью их молодого вождя. — Ты достойный сын своего отца и я был бы рад встретиться с тобой при других обстоятельствах, однако сейчас не до славословии; нам надо торопиться. Отправь кого-нибудь в Угвур с приказом всем сикомэ выдвигаться к замку Эджхолд, подальше от границ с империей, и, невзирая на возможные протесты и сопротивление короля Маунгата, дожидаться нас у его стен. Остальные пойдут за мной в Селенвуд.
— В Селенвуд? — усомнился в правильности такого решения Арнлейф. — Но там сейчас сосредоточена большая часть имперских сил! Будь с нами сейчас весь мой народ, нам все равно не победить в сражении за Селенвуд!
— Победа нам и не нужна, — коротко пояснил Сильвестр. — Нам нужно только вывести из Селенвуда рибхукшан и сохранить как можно больше из их числа для грядущих битв.
***
Немногим позже, на мысе «Курган Тифуса» речь также зашла об осаде Селенвуда. Недавно вернувшиеся Бенедикт Тит с Раскола и Хейнрик Эван с Диких земель, только что поведали императору о результатах своих поездок, по большей части неутешительных.
— Стало быть, Сильвестр, он же Фауст, начал постигать свою неведомую и могучую силу, преданность ырок вызывает сомнения, Гильдия и Некрополь объявили мне войну и только один из некромантов изъявил желание служить мне, — выслушав их, бесцветным тоном произнес император, неизменно работавший над воскрешением Тифуса. — Хорошо что я не стал дожидаться вашего возвращения и ускорил дело осады Селенвуда, пока военное преимущество еще на нашей стороне. Плохо то, что маги Гильдии приняли сторону Сильвестра. Я надеялся им хватит мудрости поддержать меня или хотя бы сохранить нейтралитет, но нет… — он прервался и обернулся к Бенедикту и Хейнрику, напряженно покусывая губу, и тем стало ясно, что теперь-то император всерьез раздосадован действиями своего брата. — Что-ж, — немного погодя, продолжил Себастьян, — радует, что ырки пока за нас, но как долго они будут мне верны теперь сказать сложно. Нельзя допустить, чтобы потомки эльфов объединились против меня — это большой риск, а значит рибхукшан необходимо уничтожить до того как ырки решат переметнуться. Отправляйтесь в Селенвуд! Ты, — посмотрел он на Хейнрика, — сушей, а ты, — его взгляд переместился на Бенедикта, — морем. Берите командование осадой на себя и не церемоньтесь! Спалите эти чертовы леса дотла! Никому не давайте пощады! — сурово распорядился Себастьян и добавил: — Что до ырок, то их отряды можно не беречь.
А когда Хейнрик с Бенедиктом отправились выполнять приказ, Себастьян повернулся к уже обрастающему плотью Тифусу и, с силой направив на него новую волну обращающей время вспять энергии, пробормотал про себя:
— Довольно игр! Союзы сформировались и война вступила в решающий этап. Берегись теперь, Сильвестр! Скоро я обрушу на тебя и всех тех, что имели глупость примкнуть к тебе, свою мощь.
Сильвестр, сопровождаемый демоном и отрядом из сотни с небольшим сикомэ, миновал горы Ургуро без каких-либо неприятностей, чему поспособствовали знание этих мест Арнлейфом и разведка с воздуха Тецкатлипоком. Когда же путники вошли на территорию бывшего княжества Таларского, вести за собой отряд настала очередь князя, но он с трудом узнавал земли, титул повелителя которых носил. Некогда цветущее княжество ныне пребывало запустении: поля давно не сеялись и заросли сорняком, лесными тропами не пользовались и они сделались непроходимыми, мосты и переправы пришли в негодность и местами порушились и даже деревни, встречавшиеся на пути, в большинстве своем были полностью разорены и заброшены, причем, судя по всему, виною тому стали не имперские захватчики, а годы противостоянии Таларских изгоев и ведьмаков.
Двигаться через Талар, ставший пожалуй не менее диким, чем Дикие земли оказалось даже сложнее, чем уклоняться от встреч с имперскими патрулями в горах Ургуро. Впрочем, здесь посты и гарнизоны солдат Себастьяна тоже встречались, но на равнине и в лесах обходить их было легче, к тому же, в Ургуро имперцы искали и пленили опасных монстров, что требовало богатой экипировки, а здешние, бедно вооруженные солдаты, лишь усмиряли беспорядки, время от времени причиняемые местными ведьмаками и изгоями в еще не брошенных поселениях и лесных лагерях.
