Князь - [27]

Впрочем и остальные представители этого народа отличались завидной красотой: все как один, высокие и стройные, с длинными лоснящимися волосами и глубоким взглядом, как звезды блестящих, глаз редкого смешанного цвета. Доброта же и гостеприимство оказались под стать их внешности. Рибхукшаны жили в полной гармонии с природой и словно излучали ауру некой благости, от которой вокруг становилось легко и приятно, а когда их процессия проходила мимо дерев с покрасневшей или пожелтевшей листвой, те мгновенно наливались свежей зеленью и становились прежними лишь тогда, когда рибхукшаны отходили достаточно далеко. Даже дома этого народа были собственноручно возведены лесом Селенвуда: стволы и ветви сразу нескольких деревьев, когда-то давным давно сплелись между собою таким причудливым образом, чтобы создать стены и кров для каждого из домов своих благодарных жителей. И как в горах Ургуро, стране сикомэ, — родичей рибхукшан от единого предка, — здесь не было места огню: все освещалось постоянными спутниками рибхукшан — маленькими волшебными феями и пикси.

Однако, каким бы торжественным ни был прием, сразу после пира по случаю его прибытия в Селенвуд, наследник Талара изъявил королеве рибхукшан свое желание поскорее отправиться в путь к двум оставшимся королям. Но прекрасная королева, светло улыбаясь, сказала, что заранее отправила в Маринополис и Дусданд своих посланников и те уже вернулись с ответом: оба короля скоро тоже прибудут в Селенвуд.

— Ты проделал долгий путь, Сильвестр, и свершил трудное дело, — говорила королева Орхиделия приятным обволакивающим голосом. — Теперь отдохни.

— Но я должен лично призвать каждого из семи королей? — напомнил ей Сильвестр правило созыва совета.

— Да, но не важно сделаешь ты это здесь или в их собственных владениях, — снова улыбнулась она, и у Сильвестра исчезло всякое желание ей перечить. — Скоро короли будут здесь, ты исполнишь эту маленькую формальность и мы все вместе отправимся в Талар, дабы вернуть законного князя городу-миротворцу, а всем жителям Мидгарда — мир и гармонию.

Эти слова окончательно убедили Сильвестра и он, с отвыкшим от такого обращения Вульфриком, даже прослезившимся от доброты рибхукшан, остался в Селенвуде. Неделю спустя, туда же прибыли правители соседних королевств Маринополиса и Дусданда. Сильвестр, как и сказала Орхиделия, исполнил маленькую формальность, лично пригласив обоих королей на совет, а те с готовностью приняли приглашение. Убеждать и уговаривать никого не пришлось. Король Дусданда правил самым небольшим королевством на Мидгарде, к тому же весьма зависимым от торговли и с четырех сторон окруженным более сильными и богатыми соседями, а правитель Маринополиса испытывал серьезный кризис власти в собственных владениях из-за набирающих силу и никому не подчиняющихся преступных групп: обоим королям было крайне важно сохранить мир на Мидгарде, потому что иначе, в случае какого-либо конфликта, их королевства оказались бы в самом невыгодном и уязвимом положении.

Как бы то ни было, все наконец собрались и можно было выдвигаться, но, на утро в день отъезда процессии трех королей Мидгарда и наследника Талара, в леса Селенвуда со стороны Титании въехал отряд рибхукшан-разведчиков со срочным донесением королеве, а со стороны Дусданда — курьер с Краеугольного архипелага, потребовавший немедленной встречи с княжичем Таларским.

Курьер поведал Сильвестру о том, что кризис на Краеугольном архипелаге не закончился лишь потому, что меч, принесенный туда лордом Максимилианом, оказался выполнен из чистейшего ртутного серебра. Однако теперь, выяснилось, что выкован он был тысячи лет назад и ныне не может быть повторен, поэтому скоро кризис должен завершиться. Что же до разведчиков, то их донесение заключалось в том, что после визита Хейнрика Эвана, — правой руки Бенедикта Тита и, по словам местных жителей, одного из генералов армии короля Редвальда, — в Титанию, войска этого государства в полной боеготовности сосредоточились на границе с Таларским княжеством.

Эти новости заставили Сильвестра и присутствующих королей глубоко задуматься.

— Если между королем Титании и регентом Талара, действительно существует сговор, — высказал общие опасения Сильвестр, — то они могут воспользоваться советом семи королей Мидгарда в недобрых целях.

— Все же, — заметил король Дусданда, — мы не знаем наверняка так ли это.

Король Маринополиса с ним согласился.

— Это немыслимо! — воскликнул он. — Совет семи королей священен для Мидгарда. Никто не посмеет посягнуть на его членов или начать войну во время его заседания. А готовность армии Титании, скорее всего, простая предосторожность. Будь в моем распоряжении достаточно войск, я, пожалуй, поступил бы так же. К сожалению все мои силы сосредоточены на поддержании порядка в Маринополисе, да и на те я уже не могу полностью положиться.

Сильвестр горько улыбнулся наивности правителя Маринополиса. Сам то он знал гораздо больше. Он уже догадался по тому, что меч отца оказался выкован из ртутного серебра, об измене Бенедикта Тита, из рук которого отец этот меч получил.