Книжная лавка - [12]
– С ней все в порядке, мисс. Я – Кристина Гиппинг, а это моя сестренка, и я ее сейчас заберу. А носовые платки у нас и свои имеются – между прочим, салфетки «Клинекс» куда более гигиеничны, чем носовые платки.
И Кристина Гиппинг увела малышку. Мальчишки принялись развлекаться стрельбой друг в друга, и «убитые» тут же падали замертво. Девочки, образовав широкий круг, перебрасывались старыми теннисными мячами и пели:
Флоренс повернула к югу, где линия горизонта скрывалась за темной полоской соснового леса. Там когда-то было настоящее царство цапель, но во время наводнения 1953 года весь лес затопило соленой морской водой, и цапли улетели, а потом больше в тех местах не гнездились.
В узкую калитку, выходившую на муниципальный луг – в эту калитку даже один человек мог протиснуться с трудом, – осторожно пробрался торговец-неудачник мистер Дибн, которого Флоренс, естественно, сразу узнала. Дибн шел через луг прямо к ней, на всякий случай украдкой поглядывая по сторонам. Она догадалась, что он, наверное, все это время тащился за ней по пятам, но очень старался, чтобы она его не заметила. И ему это, надо сказать, отлично удалось.
– Я насчет моей рыбной лавки, миссис Грин. Ее, конечно, выставят на аукцион, но не раньше апреля, а может, и позже. Так что мне было бы куда предпочтительней заранее лично с вами договориться. Поскольку вы вроде бы к моей собственности интерес проявляли… – И он, не давая Флоренс возможности вставить хоть слово и объяснить, что никакого интереса к его собственности она не проявляла, торопливо продолжил: – Только если вы не собираетесь в Старом Доме оставаться, но и наши места тоже покидать не хотите… в общем, самое оно вам насчет другого места подумать, и вы еще оцените, что недосуг мне внимание обращать на всякие слухи и сплетни, которые до моих ушей долетают…
«У него, должно быть, только собственные беды на уме, – думала Флоренс. – Вон как спешил меня перехватить – так и выскочил из магазина, не сняв ни свой ужасный вонючий комбинезон, ни эту жуткую соломенную шляпу, в каких все торговцы рыбой ходят». Однако невнятная и путаная речь мистера Дибна все же натолкнула ее на догадку, и она, уловив в итоге тайный смысл его предложений, поняла, в чем тут, собственно, дело. Это, впрочем, отнюдь не показалось ей странным; мало того, она почувствовала, что должна быть ему благодарна за то, что он невольно в форме предупреждения открыл ей столь очевидную истину.
– Видите ли, мистер Дибн, вы тут явно что-то недопоняли, но это не важно. Я с удовольствием помогу вам разобраться в данной ситуации. Миссис Гамар была так любезна, что изложила мне свой план создания в Хардборо культурного центра – что, не сомневаюсь, пошло бы всем нам только на пользу, – и она, насколько я поняла, ищет для этого центра подходящее помещение. А что может быть лучше, чем ваш рыбный магазин, который вот-вот освободится?
И Флоренс, не давая себе времени на дальнейшие раздумья и рассуждения, поспешила вежливо распрощаться с мистером Дибном и покинула муниципальный луг через ту же узенькую калитку, которая, как всегда, закрылась далеко не сразу. Затем она пересекла Хай-стрит, свернула направо у здания «Торговля хлебом и зерном», потом еще раз повернула направо и направилась к Нельсон-коттеджу. Подойдя ближе, она сразу увидела за окном нижнего этажа Майлоу Норта; он сидел за столом, накрытым скатертью в стиле пэчворк, и ровным счетом ничего не делал.
– Почему же вы сегодня не в Лондоне? – спросила она, постучав в стекло. Ее слегка раздражала абсолютная непредсказуемость повседневной жизни Майлоу.
– Сегодня я отправил на работу Кэтти. Входите же.
Он распахнул перед Флоренс парадную дверь. По сравнению с этой узкой и низенькой дверью – да и по сравнению с самим домом – Майлоу казался каким-то слишком высоким и крупным; собственно, и дом-то и своими размерами, и своими просмоленными, выкрашенными черной краской стенами больше напоминал рыбацкую хижину.
– Не угодно ли чашечку «Нескафе»?
– «Нескафе» я еще никогда не пробовала, – призналась Флоренс. – Только слышала о нем. Говорят, его даже кипятком заваривать не обязательно. – Она уселась в изящно изогнутое кресло-качалку и удивленно заметила: – Как вы здесь помещаетесь? Такая мебель, пожалуй, для вас маловата.
– Да знаю я, знаю. Но я так рад, что вы сегодня ко мне заглянули. Никто, кроме вас, никогда не заставляет меня посмотреть правде в глаза.
– Вот как? Ну и хорошо, потому что я как раз и пришла, чтобы задать вам один вопрос. Это ведь вас имела в виду миссис Гамар, когда во время приема в Имении упомянула о том, что у нее на примете есть идеальный руководитель для будущего культурного центра?
– Вайолет сказала это во время той вечеринки?
– Она, наверное, ожидала, что я тут же покину Старый Дом – на самом деле, попросту куда-нибудь переберусь, – и рассчитывала, что вместо меня там появитесь вы и станете всем заправлять?
Майлоу некоторое время спокойно смотрел на нее прозрачными серыми глазами, потом сказал:
Пенелопа Фицджеральд (1916–2000) «Хирухарама»: суровый и праведный быт новозеландских поселенцев.
В конце 18-го века германские земли пришли в упадок, а революционные красные колпаки были наперечет. Саксония исключением не являлась: тамошние «вишневые сады» ветшали вместе с владельцами. «Барский дом вид имел плачевный: облезлый, с отставшей черепицей, в разводах от воды, годами точившейся сквозь расшатанные желоба. Пастбище над чумными могилами иссохло. Поля истощились. Скот стоял по канавам, где сыро, выискивая бедную траву».Экономическая и нравственная затхлость шли рука об руку: «Богобоязненность непременно влечет за собой отсутствие урыльника».В этих бедных декорациях молодые люди играют историю в духе радостных комедий Шекспира: все влюблены друг в дружку, опрокидывают стаканчики, сладко кушают, красноречиво спорят о философии и поэзии, немного обеспокоены скудостью финансов.А главная линия, совсем не комическая, — любовь молодого философа Фрица фон Харденберга и девочки-хохотушки Софи фон Кюн.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
В «Школьных днях Иисуса» речь пойдет о мальчике Давиде, собирающемся в школу. Он учится общаться с другими людьми, ищет свое место в этом мире. Писатель показывает проблемы взросления: что значит быть человеком, от чего нужно защищаться, что важнее – разум или чувства? Но роман Кутзее не пособие по воспитанию – он зашифровывает в простых житейских ситуациях целый мир. Мир, в котором должен появиться спаситель. Вот только от кого или чего нужно спасаться?
«Я, Титуба, ведьма из Салема» – исторический роман, посвященный резонансным событиям 1692 года, когда в ходе так называемой охоты на ведьм были осуждены и казнены девятнадцать человек. В семь лет Титуба видела страшное – смерть собственной матери. Позже она была продана в рабство и отправилась в Америку, где ее обвинили в колдовстве. Мариз Конде не просто рассказывает о жизни чернокожей женщины, она делает мощное социальное заявление: в здоровом обществе нет места расизму и сексизму.
«Детство Иисуса» – шестнадцатый по счету роман Кутзее. Наделавший немало шума еще до выхода в свет, он всерьез озадачил критиков во всем мире. Это роман-наваждение, каждое слово которого настолько многозначно, что автор, по его признанию, предпочел бы издать его «с чистой обложкой и с чистым титулом», чтобы можно было обнаружить заглавие лишь в конце книги. Полная символов, зашифрованных смыслов, аллегорическая сказка о детстве, безусловно, заинтригует читателей.
«Боже, храни мое дитя» – новый роман нобелевского лауреата, одной из самых известных американских писательниц Тони Моррисон. В центре сюжета тема, которая давно занимает мысли автора, еще со времен знаменитой «Возлюбленной», – Тони Моррисон обращается к проблеме взаимоотношений матери и ребенка, пытаясь ответить на вопросы, волнующие каждого из нас.В своей новой книге она поведает о жестокости матери, которая хочет для дочери лучшего, о грубости окружающих, жаждущих счастливой жизни, и о непокорности маленькой девочки, стремящейся к свободе.