Книги в огне. История бесконечного уничтожения библиотек - [115]
Все литераторы сходятся на том, что собирание книг превращает человека в пленника пагубной страсти, а если библиоман и заговаривает о том, чтобы избавиться от книг, он заведомо убежден, что сделать это невозможно.
«Напрасно Анри-Матье открывает выходящие на бульвар окна: всякий раз, когда он заводит мотор, комната наполняется едким дымом. Синеватое облачко загрязняет воздух, от него желтеют стены, потолок, деревянные панели. Необходим техосмотр, но механика на четвертый этаж привести невозможно. Хуже всего то, что выхлопные газы вредят книгам, пачкают переплеты. Рано или поздно ему придется выбирать между библиотекой и грузовиком». (Жан-Клод Бирабан, 2003 г.)
Краткая история описи утерянных книг с легендой напоследок
Они насыпали песка в квадратную коробку и начертили линии; произвели расчеты с помощью пергаментных талисманов и сотворили черное зеркало, смешав воду с дымом.
Марсель Швоб
Афиней Навкратийский[120] был первым (впрочем, мы вполне можем допустить, что самый первый человек, составивший реестр утраченных книг, был несправедливо забыт, а следы его работы — безвозвратно утрачены), кого заворожила проблема исчезнувших литератур. В 228 г. он описывает в своем «Deipnosophistai» пир философов, упоминает почти восемьсот имен писателей и полторы тысячи названий литературных произведений, о большинстве которых практически ничего не известно. Добавим, что до нас дошло всего десять томов творения греческого ритора из пятнадцати (некоторые исследователи полагают, что их было тридцать). «Свид» или «Лексика Свида» — еще один перечень утраченных имен и текстов, предположительно составленный одним греком из Константинополя в X или XI в. Бюсты Афинея и Свида украшали ставшую ненужной библиотеку, которую Виктор Гюго «предал огню» в романе «Девяносто третий год».
Живший в XVIII в. Шарль Нодье тоже хотел стать собирателем мертвых листков, но поостерегся, ибо дело это требует абсолютной праздности.
А между тем страсть эта породила литературный квазижанр, этакое смешение болтовни у камелька и иссушающего умственного сосредоточения. Первым его представителем был коллекционер Уильям Блейд, оплакивавший утрату пергаментов первой Александрийской библиотеки. Сам он находил источник вдохновения в Дизраэли.
Исаак д’Израэли, позже его фамилия стала писаться Дизраэли (1766–1848), разочаровал отца, выходца из семьи венецианских купцов, который к восемнадцати годам составил весьма значительный капитал и немедленно перебрался в Лондон. Молодой Исаак в том же возрасте написал обличающую торговцев поэму и стал ярым приверженцем Руссо. Через какое-то время он рассорился с синагогой и крестил своих детей, что позволило его сыну Бенджамину стать членом парламента и сделать блестящую карьеру.
Самое «читабельное», хоть и перегруженное неточностями, произведение Исаака «Литературные диковины» — это смесь литературных очерков, анекдотов, критических статей и всяческой любопытной информации в трех томах. Первая из сотен статей посвящена библиотекам. В первом томе Дизраэли на десяти страницах описывает уничтожение книг.
Других, более профессиональных, исследователей не остановил тот факт, что работа по описи утраченных книг скучна, однообразна и почти бесполезна.
Они упорствуют в осуществлении задачи, воображая себе гипотетического читателя множества давно забытых или вовсе никому не известных книг.
«Да неужто найдутся, — скажут они, — вредители или безумцы, способные покуситься на такую бесценную и почитаемую вещь, как книга?» Так деланно возмущается в 1889 г. библиофил и собиратель Фернан Дрюжон в эссе «О Библиолитии». В этом «скорее научном, чем художественном» труде он перечисляет двести семьдесят восемь произведений, уничтоженных не по настоянию церковников, не по постановлению властей и не волею случая. Авторы и издатели каются в совершённом святотатстве: одни прикрываются обстоятельствами — мол, «ветер переменился» (царственные особы призвали присоединиться к Непобедимой армаде или произнести страстную речь против гильотинирования Людовика XVI), другие объясняют, что, достигнув почтенного возраста и положения, пожалели о написанных когда-то фривольных, революционных или просто глупых стишках (эротические преобладают), но отдельные истории изумляют даже циников (весь тираж «Китайской экспедиции» графа д’Эриссона, написанной на материале личной переписки генерала Кузена де Монтобана, был куплен военным министерством, чтобы скрыть факт разграбления Летнего дворца). «Библиографическое эссе о преднамеренном уничтожении книги, или Библиолития» было издано в Париже в 1889 г., а в 1893-м автор выпустил в свет перечисление[121] сотни случайно утерянных книг: «Destructarum edlitionum Centuria» (доступен на сайте textesrares.com).
