Книга запретных наслаждений - [65]
Подобно трем монахам-затворникам, Гутенберг, Фуст и Шёффер поселились в руинах аббатства Святого Арбогаста. Запущенные бороды, грязные всклоченные волосы — они были похожи на шайку бродяг. Иоганн Фуст, самый богатый банкир Майнца, жил как отшельник и безостановочно чесал голову, которая превратилась в непроходимый лес, рассадник вшей. У Петруса, достойнейшего выпускника Парижского и Лионского университетов, лицо было перемазано чернилами и вековой грязью со стен аббатства. А Иоганн — тот давно привык к этой безумной затворнической жизни.
Компаньоны трудились днем и ночью, локоть к локтю, в молчании. У Шеффера спина не разгибалась от вечного скрюченного сидения — ему нужно было воспроизвести на каждой литере причудливую каллиграфию Зигфрида. Десять суток эти трое почти ничего не ели. За десять суток изнурительной работы они не видели света дня. То были десять важнейших дней, в течение которых всесильный банкир кротко исполнял обязанности ученика, подсобного рабочего, повара и адъютанта Иоганна Гутенберга — генерала этого оборванного воинства. И вот по прошествии десяти дней и десяти ночей их титанический труд принес свои плоды: всего за десять суток они напечатали десять Библий, совершенно неотличимых от той, которую собственноручно переписал Зигфрид из Магунции. Даже сам каллиграф не сумел бы определить, где здесь оригинал, а где копии.
И тогда, так же как и в ночь заключения их союза, Гутенберг, Фуст и Шёффер устроили празднество и упились пивом. Их первые книги — это было всего-навсего скромное начало: вскоре у них было уже сто восемьдесят Библий — сто пятьдесят отпечатанных на бумаге и тридцать на пергаменте.
Если у этих книг и был какой-нибудь изъян, то, парадоксальным образом, он заключался в их совершенстве. Обычно в работах одного переписчика при тщательном рассмотрении открывается целый ряд различий. Ни один каллиграф, каким бы искушенным мастером он ни был, не может снять с одной книги две совершенно идентичные копии. А эти Библии, напечатанные с одной и той же матрицы, ничем не отличались друг от друга. Но ведь никому не придет в голову утруждать себя поисками различий между двумя книгами с одинаковым названием, даже если допустить маловероятную возможность новой встречи двух экземпляров, проданных разным лицам. Да и вообще, книга в те времена редко покидала пределы своей библиотеки.
Библии были напечатаны, но их еще следовало переплести и снабдить титульными листами. В отличие от небогатых возможностей Гутенберга в мастерской Фуста имелось все необходимое для работ такого рода. В соответствии с планом, разработанным тремя компаньонами, Иоганну предстояло остаться в Страсбурге и продолжать печатать книги; Шёффер вернется в мастерскую Фуста и возьмет на себя раскраску, декорирование и переплетные работы, а Фуст займется продажей уже готовых экземпляров. Первой точкой в его путешествии станет Париж, где банкир без труда сможет найти двух-трех покупателей.
Как и было условлено, Фуст выплачивал Гутенбергу задаток в восемьсот гульденов: четыреста прямо сейчас, а остальное — когда книги будут переплетены. Иоганн обязался вернуть задаток с прибылей от продажи, из каковых, по первому договору, половина причиталась Гутенбергу, а вторую половину должны были поделить Фуст и Шёффер.
Гутенберг не раскаивался, что раскрыл свой секрет новым товарищам. Три части их союза идеально совместились друг с другом, точно как подвижные литеры в верстатке. Перед отъездом компаньонов Гутенберг попросил в последний раз показать ему книги, прежде чем их погрузят в переметные сумы на спинах лошадей. Фуст и Шёффер сердечно с ним распрощались и ускакали по дороге вдоль реки.
Иоганн, обрадованный четырьмя сотнями монет и обещанием целого состояния в будущем, хмельной от алкоголя и самодовольства, подписал все документы, не вникая в детали и не зная, что планы его компаньонов сильно отличаются от его собственных.
Хитрец Фуст не хотел, чтобы Шёффер высказывал свои идеи по улучшению печатного производства в присутствии Гутенберга. А когда они вернулись в Майнц, Петрус рассказал тестю, что изобретение их компаньона можно замечательно доработать. Шёффер объяснил Фусту свое открытие, ставшее впоследствии одной из краеугольных основ книгопечатания: комбинирование подвижных литер должно подчиняться не законам письменной каллиграфии, а логике пропорций и размеров, что еще больше упростит процесс их перестановки. Нет никакого смысла копировать почерк знаменитых каллиграфов, таких как Зигфрид из Магунции, — это не упрощает, а, наоборот, ужасно затрудняет работу. И тогда Петрусу пришла в голову новаторская идея — подделывать самого себя. В этом случае, даже если вдруг обнаружится, что книга не рукописная, никакого преступления все равно не будет: переписчик не может пожаловаться сам на себя в суд. К тому же этот оригинальный метод помог бы Шёфферу разработать новую каллиграфию, идеально подходящую для печатного дела. Вот почему он остановился на готическом шрифте, в то время совсем вышедшем из употребления: его элегантные угловатые формы позволяли колоссально упростить вырезание литер и к тому же разрешить вопрос с пробелами, который в системе Гутенберга, строго говоря, не нашел окончательного решения. А еще этот новый метод позволял использовать зеркальные свойства букв: из одной литеры легко можно было сделать другую, если перевернуть ее вверх ногами.
Средневековье. Свирепствует Инквизиция. Миром правит Церковь. Некий врач — весьма опытный анатом и лекарь, чьими услугами пользуется сам Папа — делает ошеломляющее открытие: поведением женщины, равно как ее настроением и здоровьем, ведает один единственный орган, именуемый Amore Veneris, то есть клитор...В октябре 1996 г. жюри Фонда Амалии Лакроче де Фортабат (Аргентина) присудило Главную премию роману «Анатом», однако из-за разразившегося вокруг этого произведения скандала, вручение премии так и не состоялось.
Федерико Андахази.Автор САМОГО СКАНДАЛЬНОГО романа наших дней — «Анатома», лишенного престижной литературной премии из-за «откровенно эротического содержания».Автор, которому налет скандальности пошел только на пользу...Ведьсо времен «Анатома» каждое его произведение становится подлинной сенсацией!..
Джон Полидори, секретарь лорда Байрона, приплывает вместе со своим господином и его друзьями – четой Шелли – на некий остров. Вскоре Полидори начинает получать странные письма от незнакомки, утверждавшей, что она давно ждала его приезда. Выясняется, что она – одна из трех сестер-близнецов, но если ее сестры красавицы и светские львицы, то она – самый настоящий монстр и в прямом, и в переносном смысле слова. Сестры поддерживают едва теплящуюся в ней жизнь весьма оригинальным способом... Как именно? Вот тут-то и начинает приоткрываться жуткая тайна...
Автор «Анатома», «Милосердных», «Фламандского секрета» создает новый жанр. «Танцующий с тенью» – это роман, исполненный в ритме настоящего аргентинского танго. Хуан Молина мог бы стать величайшим исполнителем танго, затмить самого Карлоса Гарделя – если бы не встретился с Ивонной, если бы она не встретилась с Гарделем, если бы не таинственный незнакомец, поселившийся в душе самого Молины. Любовь, смерть, верность, отчаяние – герои Андахази не говорят об этом: они поют танго.
В романе «Город еретиков» писатель-провокатор предлагает свою, скандальную трактовку событий, которые происходили несколько веков назад, когда в средневековой Европе появилась одна из самых главных святынь для всех христиан — Туринская плащаница.Герцог де Шарни одержим идеей постройки самой посещаемой во Франции церкви. Его дочь живет одной мечтой — вновь соединиться со своим возлюбленным. Но чтобы вернуть любовь монаха-августинца, нужно построить Город еретиков. А чтобы создать величайшую в христианском мире подделку, нужно пролить кровь...
Когда стихия бушует и река выходит из берегов, место, где расположен Кинта-дель-Медио, превращается в остров. Но и когда стихия отступает, людям не вырваться из городка. Даже если они уходят, то все равно возвращаются, пусть и через тридцать лет.Бедствия, которые посылает провидение на город, дабы очистить его от скверны, вполне предсказуемы. И обитатели Кинта-дель-Медио жили привольно, спали спокойно и умирали достойно, пока дьявол не запустил свои нечистые лапы в этот оазис праведной жизни…
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».