Книга воздуха и теней - [15]
Они много горячо молились, и я появился на свет в пятый день марта года 1590-го от Рождества Господа нашего. До этого по непостижимому для нас приговору всемогущего Бога у них умерли от лихорадки трое детей, все в младенчестве, и в награду им я был здоров как бык, и мне всегда говорили, что я уцелел только милостью Божьей. На четвертом году меня отдали в школу на нашей улице, хорошо учили буквам, а потом отец отослал меня учиться к мистеру Эддингстоуну, у которого была своя школа. Отец мечтал вырастить меня ученым человеком, даже священником, но из этого ничего не получилось, потому что в латыни я продвигался гораздо хуже греческого: путался во всех этих «hic», «haec», «hoc». Как-то я спросил мистера Эддингстоуна, зачем нам наречие язычников, ведь Библию мы учим на английском, за что был выпорот, и не раз. После он сказал моему отцу, что я глуп от роду и таким останусь. Отец все спрашивал, что нам делать с тобой, почему Бог послал мне сына такого болвана, моли Господа, чтобы ты хоть чисто писал. Тогда меня пристроили копировать, но я царапал и сажал столько клякс, что отец был в отчаянии из-за меня. Тогда будешь кузнецом, станешь зарабатывать свой хлеб в поте лица, сказал он, спина у тебя сильная, а руки черные от клякс, как у кузнеца. На что моя мать горько плакала. Чем больше отец был мной недоволен, тем она была добрее ко мне, больше, чем любая женщина к ребенку.
Потом произошла одна вещь, и все изменилось. Удивительны планы Господа для нас, его созданий, хотя мы не можем постичь их разумом. У нас тогда был жилец мистер Уэнк: он пришел из Лейдена и был племянником человека, с которым торговал мой отец. Мы работали бок о бок в доме моего отца, и однажды я увидел, как он пишет что-то маленьким карандашом на клочке бумаги. Я спросил его, что это, сэр. Он сказал, посмотри и увидишь. Я посмотрел, но ничего не понял. Сейчас я могу сказать, что это было: он подсчитывал итоги по нашим счетам, но так, как я никогда не видел прежде. Он по доброте своей объяснил мне это: смотри, мы продали восемьдесят семь маленьких котелков по 8 шиллингов и 6 пенсов, заработав с каждого котелка по шиллингу и 2 пенса. Какая прибыль за все? Я сказал, нужно использовать счетную машину, чтобы подсчитать это, мне сходить за ней? Нет, сказал он, это можно сделать безо всякой счетной машины, смотри, как я пишу, а я буду объяснять тебе свой метод. Так он и сделал, а я изумлялся, как быстро летает его карандаш, итог, прибыль, все точно. Он сказал, этот метод называется умножением, я до этого и слов таких никогда не слышал, а он сказал потом, что это только часть искусства арифметики, которое с недавнего времени используют в банках, так называются счетные дома в Голландии и Италии. Что, мальчик, хочешь этому научиться для своей огромной пользы? Я ответил: да, от всего сердца.
3
Я вернулся, обойдя дом. Ничего не разглядеть ни из одного окна, и я не вижу больше смысла бродить во тьме. Мелькнула мысль, что я представляю собой превосходную мишень, сидя здесь с лаптопом под настольной лампой. Я нахожусь в гостиной — так, наверно, можно сказать, учитывая, что это за дом. Хижина построена из настоящих бревен, в традиционной манере. Одна большая комната на первом этаже и три спальни наверху. Туда ведет лестница, которая кончается чем-то вроде балкона с перилами у меня над головой. Еще есть мансарда на крыше, куда можно забраться по приставной лестнице. Там спали слуги, когда они тут были. Стены из мореной сосны, есть встроенные книжные шкафы, симпатичная стереосистема и камин — достаточно большой, чтобы зажарить быка. Маленького быка. Сейчас огонь горит, для чего у меня имеется приличный запас дубовых, березовых и сосновых поленьев, сложенных у кухонной двери. Стены украшают головы американских лосей и вешалки из оленьих рогов — доказательство того, что, как сказал Микки, мужчины в семье Хаас были когда-то прекрасными охотниками. Есть оборудованная кухня с каменным полом, полный набор всевозможных приспособлений пятидесятых годов на первом этаже и две ванные. Микки установил на крыше нагревательный бак, но сейчас там нет воды. У меня создалось впечатление, что Микки нечасто бывает в доме, хотя когда-то его семья приезжала сюда каждое лето. Состоятельные семьи могут себе такое позволить. Я много раз бывал в этой хижине прежде: в юности мы проводили здесь романтические выходные с девочками.
