Книга судьбы: ежедневные медитации с Конфуцием - [77]

12. Философ сказал: «Если бы появился государь, проникнутый чувством законности, то по истечении века (поколения) воца—рилось бы человеколюбие».

13. Философ сказал: «Если кто исправит себя, то какая трудность для него участво—вать в управлении? Если же кто не в со—стоянии исправить самого себя, то каким образом он будет исправлять других?»

14. Когда Жань-цзы возвратился из дворца, Философ спросил: «Почему так поздно?» Жань-цзы отвечал: «Были госу—дарственные дела». На это Философ возра—зил: «Вероятно, это было частное дело, по—тому что, если бы были государственные дела, то я бы знал о них, несмотря на то, что я не у дел».

15. Дин-гун спросил: «Возможно ли од—ним словом возвысить государство?» Кон—фуций отвечал: «От одного слова нельзя ожидать таких результатов. Людская по—словица говорит: „Быть государем трудно, но нелегко быть и министром“. Если будем понимать, что трудно быть государем, то разве нельзя надеяться одним этим словом поднять государство?» «А бывало ли, что—бы одно слово губило государство?» — спро—сил Дин-гун. Конфуций отвечал: «От одного слова нельзя ожидать этого. Народная по—словица говорит: „Я не радуюсь быть прави—телем, потому что словам его только подда—кивают, и никто не противоречит ему“. Если слова его хороши и им не противоречат, раз—ве это не хорошо? Если же они не хороши и им не противоречат, не близко ли это к тому, что одно слово губит государство?»

16. Шэ-гун спросил о правлении. Фило—соф ответил: «Правление хорошо, когда ок—ружающие (близкие) довольны, а отдален—ные приходят к тебе».

17. Цзы-ся, сделавшись правителем го—рода Цзюй-фу, спросил о том, как управ—лять. Философ ответил: «Не торопись и не гонись за малыми выгодами. Будешь торо—питься — не уразумеешь дела; будешь гонять—ся за малыми выгодами большого дела не сделаешь».

18. Шэ-гун в разговоре с Конфуцием ска—зал: «В нашей деревне был один прямолиней—ный парень; отец его удержал (угнал) чужо—го барана, а сын явился в качестве обвините—ля». Конфуций сказал: «В нашей деревне прямолинейные люди отличаются от этого: у нас отец прикрывает сына, сын прикрыва—ет отца. В этом и есть прямота».

19. На вопрос Фань-чи о гуманизме Фило—соф ответил: «Будь скромен в частной жизни, управляй делами с благоговейным вниманием, будь искренен к людям; хотя бы ты ушел к ди—карям, — и там нельзя бросить этого».

20. Цзы-гун спросил: «Каков должен быть тот, кого можно бы назвать уче—ным?» Философ сказал: «Ученым можно назвать того, кто не зазорен в своем пове—дении и, будучи послан в чужие края, не по—срамит повеления государя». «Смею спро—сить: кто будет следующий за этим?» — поинтересовался Цзы-гун. «Тот, кто непре—менно остается верен своему слову и непре—менно приводит в исполнение то, что дела—ет; таким образом, крепкие и ограниченные люди все-таки могут занимать следующее место (в разряде ученых)». Цзы-гун сказал: «А каковы настоящие соучастники в прав—лении?» «Эх, — ответил Философ, — стоит ли брать в расчет этих мелких людишек?»

21. Философ сказал: «За неимением лю—дей, идущих путем неуклонной середины, с которыми бы я мог иметь дело, я непремен—но обратился бы к людям пылким и сдер—жанным, потому что первые берут натис—ком, а у вторых есть нечто, сдерживающее от противозаконного».

22. Конфуций сказал: «У южан есть по—говорка: „Человек, не обладающий постоян—ством, не может быть ни знахарем, ни док—тором“. Прекрасно! В „И-цзине“ сказано: „Непостоянный в своем призвании иногда может подвергнуться посрамлению“. Это известно и без гадания».

23. Философ сказал: «Благородный муж миролюбив, но не льстив, а низкий льстив, но не миролюбив».

24. Цзы-гун спросил: «Что Вы скажете о человеке, которого все земляки любят». «Не годится», — сказал Философ. «А что Вы скажете о человеке, которого все ненави—дят?» — продолжал спрашивать Цзы-гун. «Тоже не годится, — сказал Философ. — Лучше тот, которого любят хорошие зем—ляки и ненавидят нехорошие».

25. Философ сказал: «Благородному че—ловеку легко служить, но трудно угодить; угождаешь ему не по закону, он не будет доволен. Что касается употребления им лю—дей на службу, то он дает им дело, смотря по их способностям. Подлому человеку трудно служить, но легко угодить, потому что хотя угождаешь ему и не по закону, но он будет доволен. Что же касается упот—ребления им людей на службу, то он ищет таких, которые были бы способны на всё».

26. Философ сказал: «Благородный муж отличается спокойным достоинством, но не тщеславен; а подлый человек, наоборот, тщеславен, но не имеет спокойного досто—инства».

27. Философ сказал: «Человек твердый, решительный, безыскусный и простосер—дечный подходит близко к гуманизму».

28. Цзы-лу спросил: «Каков должен быть человек, чтобы можно было назвать его ученым?» Конфуций отвечал: «Ученым можно назвать того, кто настойчив, убе—дителен и любезен. По отношению к дру—гим — настойчив и убедителен, по отноше—нию к братьям — любезен».

29. «Когда хороший человек будет учить народ в течение семи лет, то с таким наро—дом можно идти на войну», — сказал Кон—фуций.

30. Философ сказал: «Посылать на вой—ну людей необученных — значит бросать их».