Книга псалмов - [5]

перевернутый синонимический параллелизм с первым «отрезком» стиха

2 («уложит меня на травянистом месте»).

Итак, стилистический уровень библейской поэзии, и в частности

псалмов. Она беспримерно (без сравнения — если воспользоваться цер-

ковнославянизмом) богата образностью — на этот счет существует об-

щее согласие. Образы черпались из всех без изъятия сфер бытия, от са-

мых возвышенных до самых низменных. И независимо от сферы образы

всегда конкретны, наглядны, «вещны». Это связано с качествами — или,

если взглянуть с противоположной точки зрения, слабостями— самого

еврейского языка библейской эпохи, а именно со сравнительной бедно-

стью его средствами выражения отвлеченных понятий и отношений. От-

сюда — простота, пусть серьезная, важная, торжественная даже, но все-

таки простота, в известном смысле заземленность библейского текста.

А между тем и по-русски, и на других языках эти тексты взвились под

стилистические небеса и при этом потеряли «вещность», обескровились.

Тут действовал, по-видимому, главным образом психологический мотив:

Священное Писание должно быть возвышенным, иначе какое же оно

священное? Кстати, та же беда постигла и христианский канон, повест-

вовательные его части (Четвероевангелие, Деяния Апостолов), гречес-

кий язык которых по-простонародному незамысловат, неуклюж, а слу-

чается, и неграмотен.

Проверим это на переводе нашего псалма в Синодальной Библии.

1. Господь — Пастырь мой: я ни в чем не буду нуждаться.

2.  Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам ти-

хим.

3.  Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради

имени Своего.

4.  Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому

что Ты со мною; Твой жезл и Твой посох — они успокоивают меня.

5.  Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил

елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

6. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни

моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни.

И лексика, и даже синтаксис поражают безжизненностью, бес-

плотностью— по сравнению с оригиналом. Регулярно проведенная ин-

версия существительного й притяжательного местоимения; инверсия

определяемого и определения («к водам тихим»); «в виду» в значении,

«на виду», «перед глазами»; «так» в значении «да», «точно»; и в пер-

вую голову лексические архаизмы — пастырь, покоит, злачные пажити,

стези, убоюсь, жезл; трапеза, умастил елеем, преисполнена, благость,

пребуду — вся эта сверхкнижность, чтобы не сказать замшелость, при-

внесена переводом.(2)

(2) Завершая на этом разбор псалма 22, необходимо отметить, что

многое осталось даже незатронутым, в частности богословская экзегеза

данного текста, довольно существенная как по объему, так и по мысли

у евреев и христиан.

Ложная возвышенность тона прочно закреплена Традицией, и лите-

ратурной, и языковой, а стало быть, перестала быть ложной. В этой тра-

диции выполнены и стихотворные переложения Наума Гребнева, и вы-

полнены, мне кажется, прекрасно. Тем более что, перелагая прозу Си-

нодального перевода и сохраняя в целом его стилистический ключ,

Гребнев пытается кое-где снизить тон — примешивает к архаизмам про-

сторечье (вестимо, тыщи, одёжи и т.п.), вводит в число размеров

дольник.

И все-таки хорошо было бы преодолеть традицию и приблизить

русского читателя не только к русской же «Псалтири», но и к древнеев-

рейским текшим. Тогда, независимо от того, наделен ли он даром веры

или нет, он лучше, совершеннее, полнее осознает и прочувствует, что

значат слова псалмопевца, вынесенные в заглавие этой статьи:

«Господь — сила моя и песнь» (псалом 117, стих 14).

Шимон Маркиш

Женева, 1990 г.

КНИГА

ПСАЛМОВ

1

Блажен тот муж, который с малых лет

Сойти с пути греха себя неволит,

Не держит с развратителем совет,

Не делит с нечестивыми застолья.

Но мыслит благодарно и блаженно

Лишь о законе Бога ночеденно.

Да будет тот, кто благодать обрел,

Возросшим, будто бы широкий ствол

При щедрых водах бурного потока.

Лист этого ствола не станет желт,

И не поникнет ветвь его до срока.

А нечестивцы будут, словно прах,

Развеяны на всех земных ветрах,

Средь праведных нет места для лукавых,

И на суде к ним помощь не придет,

Ибо Господь с заоблачных высот

Благословит путь праведных и правых,

А путь неправедного пресечет.

2

Зачем мятутСя племена людские,

Зло замышляют, козни и коварство?

Зачем противятся князья земные

Тому, кого помазал Бог на царство?

Зачем они, забывши стыд и страх,

Твердят: «Расторгнем узы и оковы!»

И, слыша богохульственное слово,

Дивится Тот, кто есть на небесах.

Их осуждая по своим законам,

Глядит Господь, строптивцам говоря:

«Над сей моей святой горой Сионом

Я вам помазал моего царя!»

Я есть тот царь, и мне изрек Господь:

«Мое ты чадо, кровь моя и плоть,

Тебе я эти земли дал и бездны,

Чтоб мог ты нечестивых побороть,

Чтоб мог отступников жезлом железным,

Как утварь глиняную, расколоть».

Князья земные и земные судьи,

Господь над нами справедлив и страшен,

Пусть лишь в служеньи Господу пребудет

И трепет ваш, и страх, и счастье ваше!

Почтите тех, кто Господу угоден,

Помазанников на земной престол.

Беда тому, кто гнев навлек Господень,

Блажен, кто силу в Господе обрел!

3

Как приумножились мои враги,