Книга Перемен - [26]

— Ну, мне не нравится ваш резкий тон и то, что вы пытаетесь нами ма-нипулировать, — отвечает человек.

Или что-то в этом роде.

— Значит, вы именно так воспринимаете мои дей¬ствия. — говорю я. — А если это и вправду так, что с того?

— Мне это не нравится, — повторяет участник семинара.

Тут я приглашаю его на кафедру и спрашиваю:

— Хотите ли вы исцелиться от этого?

На что человек часто отвечает что-то вроде:

— Исцелиться от чего? Ведь это вы ведете себя как осел.

Участники усмехаются, хихикают. Я тоже усме¬хаюсь (мне весело отто-го, что такой добровольный помощник находится на каждом ретрите и семинаре) и говорю:

— Ладно. Возможно, вы сможете исцелить меня. Вы готовы помочь мне? Поможете мне не быть таким ослом?

Тут уже даже этот человек улыбается.

— Отчего бы и нет, — отвечает он.

— Отлично! — восклицаю я. — Спасибо вам. Давайте тогда попробуем кое-что сделать. Подойдите-ка ко мне поближе.

И человек подходит. Не без опасения, но подходит. Потому что боль-шинство людей, которых я встречал, похожи в одном: они готовы «играть». Большинство людей довольно отважны. Большинство очень даже смелы. На самом деле и ты такой же.

Знаешь, почему я решил, что ты такой? А потому что ты читаешь эту книгу. Лишь смелый человек станет делать это. Я говорю об эмоциональ-ной смелости. Она тебе свойственна, иначе ты не стал бы рассматривать то, о чем мы здесь говорим. Так что спасибо за то, что ты здесь со мной.

Именно это я и говорю человеку, который выходит ко мне на кафедру:

— Спасибо, что вы здесь со мной.

А затем продолжаю:

— А сейчас я хочу попросить вас, чтобы вы заметили мгновение.

— Не понимаю, о чем вы, — обычно отвечает участ¬ник семинара. — Что вы имеете в виду?

— Посмотрите пристально на то, что происходит прямо сейчас, в этой аудитории, когда вы стоите рядом со мной. Это совершенно безопасно. Можно, я сделаю это вместе с вами? Вы разрешаете мне участвовать в этом процессе?

Я говорю, что процесс откроет ему глаза или, воз¬можно, даже немного испугает, но не принесет ни малей¬шего вреда. Если человек соглашается, чтобы я запустил процесс, дальнейшие события чаще всего развиваются следующим образом… ниже приведена расшифровка записи с одного из моих семинаров, где я работаю с участницей, у которой моя энергия вы-звала неприятие или, точнее будет сказать, раздражение:

Я: Вы уверены, что готовы включиться в процесс?

Участница ретрита: Да, уверена.

Я: Абсолютно уверены?

Участница: Да. Абсолютно.

Я: И вы не будете на меня злиться независимо от того, что произойдет, если я не причиню вам вреда?

Участница: Нет, я не буду на вас злиться… Не больше, чем сейчас. (Смех в аудитории.)

Я: Прекрасно. Итак, как я уже говорил, не прои¬зойдет ничего такого, что… АААААААААРГХ! РРРААААААААХХХХ!

Я закричал ей прямо в лицо.

Я кричал очень громко в полуметре от нее. Даже ближе. Я выкрикивал что-то прямо ей в лицо… случай¬ный набор звуков.

Конечно, она отскочила от меня. Женщину просто отбросило прочь. В глазах ее стояли слезы.

— Что только что произошло? — спросил я мягко.

Женщина смотрела на меня так, словно я с Луны сва¬лился. По щекам ее все еще текли слезы, она чуть-чуть дрожала. Я опять тихо спросил:

— Заметьте мгновение. Что здесь произошло?

— Вы меня напугали.

— Нет, нет и нет. Это вы себя напугали. А что сделал я? Вы себя испу-гали, а я что сделал?

— А вы на меня накричали. Подошли ко мне вплот¬ную и закричали прямо в лицо.

— Хорошо. И как это выглядит с вашей точки зрения? Что в точности произошло? Что вы наблюдали и что сказал ваш ум относительно того, что произошло? Какие события мы можем назвать очевидными, а какие — воображаемыми?

— Я ничего не воображала! Вы подступили ко мне вплотную и закри-чали прямо в лицо! Вы меня ужасно напугали.

— Нет, я вас не пугал. Это вы напугали себя. Опас¬ность была Иска-женной Реальностью. А какова была Наблюдаемая Реальность?

— Я не понимаю, к чему вы ведете. Не понимаю, что вы хотите, чтобы я сказала.

— Что вы видели? Что наблюдали?

— Громкий голос. Громкий звук ударил мне в ухо.

— Хорошо. Что еще?

— Я ощутила ваше дыхание. Очень близко. Я ощу¬тила ваше дыхание кожей лица.

— Хорошо. Это уже ближе. Я прикоснулся к вам?

— Нет.

— Я причинил вам физический вред?

— Нет.

— Значит, все ограничилось тем, что громкий звук достиг ваших ушей и вы ощутили дыхание на лице. Это так?

-Да.

— Ну и что? Что тут страшного? То, что вы на секунду испугались, это нормально. Представьте, что вы слы¬шите внезапный раскат грома и вздра-гиваете. Если не считать мгновенного испуга, причиняет ли это событие вам какую-нибудь травму?

— Да вы не понимаете. Вы меня ужасно напугали.

— Но вы заплакали. У вас слезы.

— Ну да! Потому что вы меня ужасно напугали!

— Нет. Это вы себя напугали. Однако не будем об этом спорить. Поз-вольте задать вам вопрос. Вы когда- нибудь пугались молнии? Громкого громового раската посреди ночи?

— Конечно. Уверена, все когда-нибудь пугались грома.

— Хорошо. И вы при этом плакали?

Тишина.

Затем…

— Нет.

— Понятно. Итак, мы установили, что мгновенный испуг из-за того, что поблизости от вас с грохотом упала какая-то вещь, или из-за того, что раздался громкий громовой разряд, — явление совершенно нормальное, поскольку звук раздался неожиданно. Но только малень¬кий ребенок пла-чет, когда слышит гром, — поскольку пока еще не знает, что происходит. Вы не плачете, когда слышите гром, несмотря на мгновенный испуг. По-чему? Потому что знаете, что происходит. Ваш ум обращается к видимо-сти вещей. Не к Воображаемой Истине, но к Кажущейся Истине. Однако что же может обусловить продолжение травматических переживаний по-сле того, как момент неожиданности остается позади?