Книга памяти: Екатеринбург репрессированный 1917 — сер. 1980-х гг. Т.2 - [46]

И все жизнь и молодость брали свое даже в зоне. Рождалась дружба, вспыхивала любовь. Люди, измученные тяжким трудом, мечтали о музыке и акварельной кисти, о сцене и поэзии. Многие из них были профессиональными актерами, художниками и музыкантами. Поэтому естественным образом при Доме культуры угольщиков, главном в то время культурном центре Карпинска, который посещала и партийная элита, возникли большой эстрадный оркестр и драматическая студия. В зоне Лев Вейберт встретил и настоящего друга, который остался на всю жизнь. Это был художник Михаил Дистергефт.

Вот как Лев Павлович рассказывает об этой встрече: «В первые же дни, идя как-то с работы, я заметил очень высокого человека, который вышагивал впереди меня. Мы познакомились. Это оказался Михаил Дистергефт. Ленинградец. Учился там до войны и посещал какие-то курсы или студию при Академии художеств […] Я не помню, чтобы он работал на прямых работах. Он как-то сразу устроился при тресте „Богословуголь“, и управляющий, кажется, Чернигов дал ему задание отразить работу разрезов в панорамах большой величины. Миша исполнил, их отправили в Свердловск в комбинат и, кажется, наркому угольной промышленности в Москву. Так что его судьба, если можно так сказать, сложилась в этом плане благоприятно. Мы с ним уже шестьдесят лет остаемся хорошими друзьями, часто видимся, ездим друг к другу в гости. Поэтому я еще не раз вернусь к этому замечательному человеку, сыгравшему в моей жизни большую роль как друг и товарищ, как учитель и наставник»68. Именно Михаил Дистергефт посодействовал в те страшные годы тому, что Льва Вейберта устроили на разрез в помощники к художнику Виктору Семке. Но там он проработал недолго. Его откомандировали в «Клуб угольщиков», и он стал рабочим сцены — писал рекламу. Началась другая жизнь, тоже голодная, но интересная.

После окончания войны родители Льва переехали из Таборов в Карпинск и вся семья воссоединилась. Поселились они рядом с лагерем военнопленных №504, где сын работал художником. Отработав смену, Лев шел домой. Когда с питанием и работой стало совсем плохо, начальник лагеря А. М. Черемных, сославшись на то, что лагерь более полугода здесь уже не просуществует, а Льву, мальчишке-интеллигенту, делать там больше нечего, по-отечески посоветовал Вейберту написать заявление об увольнении со службы, которое он готов подписать. Наступали другие времена. Послевоенные, но еще не позволившие Льву покинуть Карпинск — место его поселения.

В Карпинске Лев Павлович создал художественную школу. Здесь он освоил технику офорта. И сюда приезжал у него учиться этому ремеслу известный художник-график Виталий Волович. В память о пленэрах Вейберта, Дистергефта и приезжающим к ним из Москвы художников названа на Конжаковском камне Поляна художников.

В 1965 г. Лев Вейберт был принят в члены Союза художников СССР. А в 1973-м он вместе со своей семьей покидает Карпинск и переезжает жить в поселок Калиново, что расположен на берегу озера Таватуй, недалеко от Новоуральска. Но и здесь в своих работах он неоднократно будет возвращаться к природе Северного Урала как источнику постоянного вдохновения. Именно здесь он создаст серию графических работ «Повесть о деревьях», символе своей собственной судьбы. В том же 1973 г. он навещает в Нижнем Тагиле своего друга Михаила Дистергефта.

Из воспоминаний Н. Л. Бакановой (Вейберт)

— Когда я училась на последнем курсе художественного училища, мы с папой поехали в Нижний Тагил к Дистергефтам. Михаил Васильевич специально нас пригласил, чтобы показать свои новые работы. Мы поднялись к нему в мастерскую, и он разложил перед нами несколько листов серии «В те годы», посвященных зоне в Карпинске. Это еще были не оформленные работы, а также наброски следующих листов. Он показывал их нам и с волнением говорил: «Лева, я думаю, что пришло время сказать об этом…». Папа был потрясен. Вряд ли в 1973 году «время уже пришло».

Никто из художников лагерной темы еще не касался. Закончил эту серию Михаил Васильевич в конце 80-х, так указано сегодня во многих источниках. Альбом из 37 рисунков был издан МСНК в 2000 году в Москве. А тогда мы возвращались с папой домой, он был страшно взволнован, долго молчал. Потом стал переживать: «Как же Миша решился? И как же это все будет? И что же будет потом?» Лагерь был для него болью непреходящей69.

В августе 2005 г. Л. П. Вейберту исполнилось 80 лет. 5 марта 2006 г. в Галерее современного искусства в Екатеринбурге была открыта его персональная выставка, потребовавшая от него большого эмоционального напряжения. Он был счастлив и, казалось, полон сил. Однако провожая на поезд Наталью, приехавшую на открытие выставки, неожиданно произнес: «Я до сих пор чувствую себя репрессированным». А 11 марта его не стало…

Похоронили Льва Павловича рядом с женой, художницей Надеждой Никулиной, ушедшей из жизни пятью годами раньше.

Но по-прежнему живут офорты их и картины.

Миронова-Шушарина Е. Ю. Репрессии в Уральском университете

Трагедия первой половины XX века коснулась судеб многих граждан страны, подвергшихся массовым выселениям, арестам, расстрелам.