Книга памяти: Екатеринбург репрессированный 1917 — сер. 1980-х гг. Т.2 - [13]

Шрифт
Интервал

О том, что он оставался самим собой, говорят его письма. Написанные аккуратным почерком, безупречно грамотные и логичные. Конечно, не все они подшиты в деле. Те, что были адресованы в юридические инстанции, видимо, туда и уходили. На них даже поступали ответы.

«Прошу объявить осужденному Пугачеву Семену Андреевичу о том, что его жалоба, в которой он просит о пересмотре дела, мной рассмотрена и оставлена без удовлетворения. Мера наказания определена ему приговором правильно, поэтому оснований к опротестованию приговора мной не найдено.

Зам. Председателя Верхсуда СССР В. Ульрих».

Именно такие отписки приходили на все запросы Семена Андреевича и его супруги Ларисы Дмитриевны о пересмотре дела. Но были и другие его обращения.

«Зам. председателя Совета Народных Комиссаров Союза Советских Социалистических Республик товарищу Молотову.

Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Михайлович!

Прошу о зачислении меня красноармейцем одной из действующих на фронте частей Красной Армии и тем дать мне возможность боевой работой, а если понадобится, то и ценой жизни, еще раз доказать мою преданность нашей большевистской партии и Родине и искупить единственную мою вину — постыдное поведение на следствии.

Уважающий Вас С. Пугачев. 22 июня 1941 года.

п. Верхняя Тавда Свердловской обл.».

Обратите внимание на дату. В день начала Великой Отечественной войны Семен Андреевич написал обращения с той же просьбой маршалам С. Тимошенко и К. Ворошилову. Письмо народному комиссару обороны С. Тимошенко завершается словами: «Заверяю партию и правительство трудящихся, что своей Родине я никогда не изменял и предателем не был и не буду».

Все эти искренние заверения не достигли адресатов и были подшиты в казенной лагерной папке. Здесь же — два многостраничных письма И. Сталину. Писал он их больше, судя по записям регистрации отправлений, — не менее пяти. Из Туринска, из Тавды, из Таборов, из деревни Куренево Таборинского района. Куда ушли остальные — неясно. Вряд ли к вождю «лично в руки», как просил о том Пугачев.

Эти обращения — не о себе, а о Родине и о войне. Вот некоторые из соображений опытного военачальника и настоящего патриота:

«1. Современная война в условиях Советского Союза должна вестись с сохранением максимальной крепости и целостности государства, давая возможность продолжать, хотя бы в сокращенном масштабе, плановое строительство народного хозяйства.

2. Война должна вестись малой кровью.

3. Эти возможности должна дать современная техника, которая в руках владеющих ей командиров и бойцов решает половину дела победы.

4. Победа СССР над фашизмом ни в коем случае не должна быть пирровой победой, так как в результате ее нужно будет не только заживлять свои раны, но и помогать строительству социализма в ряде государств, которые неминуемо должны стать на путь этого строительства».

О современной военной технике, необходимой для фронта, С. Пугачев рассуждает не с потолка, а со ссылкой на секретные проекты и полигонные испытания, известные, как он полагает, верховному главнокомандующему.

В адресованном ему же другом письме он, твердо веря в неизбежную победу Красной армии, предлагает уже сейчас, осенью 1942 г., начать работу по написанию истории Великой Отечественной войны, — разворачивает широкую программу, вплоть до издания «„Черной“ книги фашистских гнусностей».

Мудрый человек был комкор Пугачев, настоящий провидец. Жаль, что в те дни, когда «наверху» могли бы пригодиться его советы, он работал лаптеплётом в уральской таежной глуши. Впрочем, как знать. Пожалуй, мысль о войне малой кровью вряд ли понравилась бы окружению вождя. Ее вполне могли отнести к вредоносным проискам царского военспеца. От них, настоящих профессионалов, решительно избавляли рабоче-крестьянскую армию. Из комкоров 1935 г. (звание, равное генерал-лейтенанту) уцелели единицы. Почти 50 были расстреляны.

Жизнь комкора Пугачева тоже оказалась недолгой. В марте 1943 г. он попал в медпункт лагеря Комендантский в Таборах и 16 марта умер от паралича сердца. Из акта о погребении следует, что «тело заключенного Пугачева Семена Андреевича одето в нательное белье, на груди положена фамильная доска». Где она теперь, эта могила? Их, безымянных, в наших таежных местах множество.

Реабилитировали Семена Андреевича в 1956 г. Военная коллегия Верховного суда пересылала на Урал запросы о нем для публикации сведений в энциклопедиях. Такие биографические справки ныне опубликованы, но очень скупые и не во всем точные.

Печуркина Р. А.

Аверинские мужики (о массовых репрессиях крестьян села Аверино Сысертского района)

Впервые опубликовано: Уральский

рабочий. 1989. 27 октября

Идешь ли по сельской улице, листаешь ли пухлые тома судебного «дела», разговариваешь ли с потомками крестьян, не по своей воле покинувших родные избы, и главный вопрос не дает покоя и не находит ответа. Почему именно Аверинскому выпала эта горькая доля?

Да, по всей стране тридцать седьмой стал черным годом. Но чтобы из каждого четвертого дома увели хозяина! Чтобы средней руки село — не ярмарочное, не храмовое, не районный центр — попало в разряд главных «контрреволюционных гнезд» с филиалами в Сысерти и Щелкуне, в Полдневом и Мраморском, в Свердловске и Каменске! За что тебе такая честь, Аверинское?


Еще от автора Алексей Геннадьевич Мосин
Книга памяти: Екатеринбург репрессированный 1917 — сер. 1980-х гг. Т.1

Коллективная монография в жанре книги памяти. Совмещает в себе аналитические статьи известных ученых Урала по различным аспектам истории государственного террора на материале Екатеринбурга-Свердловска, проблемам реабилитации и увековечения памяти жертв политических репрессий с очерками о судьбах репрессированных, основанными на источниках личного происхождения.


Рекомендуем почитать
Ватутин

Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.