Книга об эсперанто - [3]

На международных конгрессах, конференциях представитель любого народа хотел бы выступать на своем родном языке, но это невозможно из-за наличия множества делегатов различных национальностей. Международные организации пользуются так называемыми рабочими языками. Например, представитель Англии может выступать на родном языке потому, что английский - рабочий язык конгресса, но ни венгр, ни эстонец, ни эфиоп, ни индеец не могут этого сделать, поскольку их языки не значатся в списке рабочих. Серб, хорват, словенец и македонец читают «Курьер ЮНЕСКО» на родном языке, так как в настоящее время этот журнал издается, кроме других, на всех славянских языках Югославии, но ни украинец, ни белорус, ни поляк, ни чех, ни словак не найдут там статьи на родном языке. Следовательно, в органах международных организаций и в официальных международных документах одни языки находятся в привилегированном положении, другие - в бесправном. Языковая дискриминация здесь очевидна. Сколько бы не увеличивалось число рабочих языков, всегда будет существовать языковая дискриминация в отношении «прочих» народов, ибо народ, язык которого не является рабочим, всегда будет ущемлен в культурном, экономическом и политическом отношениях.

Из-за разноязычия международные конгрессы, совещания, симпозиумы и т. п. не достигают ожидаемого эффекта, так как делегаты, не владеющие свободно всеми рабочими языками, не в состоянии принимать активное участие в обсуждении рассматриваемых вопросов.

Вот мнения по этому вопросу крупных ученых мира.

Член Французской академии наук, лауреат Нобелевской премии А. Котон писал: «Я принимал участие во многих международных конгрессах и осмеливаюсь открыто заявить, что, за исключением нескольких человек, свободно владеющих рабочими языками, участники конгресса очень плохо понимаь г друг друга. Чаще всего они делают вид, что понимают. Такие конгрессы весьма далеки от той активности, которую они должны бы проявлять» [132, с. 13].

Выдающийся английский физик и общественный деятель Джон Бернал в книге «Мир без войны» писал: «Электронные устройства для переводов являются лишь временной полумерой. В действительности же нужно выбрать радикально лучшее средство общения, особенно сейчас, когда мир становится действующим научным и экономическим комплексом, в котором вавилонская мешанина языков является ужасающими путами. Поистине дикое зрелище представляет собой множестве людей, собравшихся на научную конференцию, которые совершенно одинаково одеты, одинаково выглядят, охватывают .. своими мыслями и познаниями ... тождественные области знания и все-таки абсолютно не способны общаться между собой и нуждаются в услугах переводчика... Нам не обойтись без планов, направленных на создание всеобщего языка» [11, с. 447-448].

Технические средства синхронного перевода не дают должного эффекта. Дело в том, что переводчики, как правило, не специалисты в той области, из которой им приходится переводить, не знают специальной терминологии, очень быстро устают от чрезвычайно утомительной работы и в результате порой до неузнаваемости искажают смысл переводимых высказываний. Исследования показали, что даже самый качественный перевод обеспечивает точность в пределах 85 %, а это значит, что в переводе научного текста из пяти высказываний одно переведено ложно или потеряно.

Языковой барьер является досадным препятствием в деятельности всемирного рабочего движения, в личных контактах разноязычных рабочих одной специальности. Федор Гладков в рассказе «Осада реки», описывая встречу немецкой рабочей делегации со строителями гидростанции в нашей стране, устами председателя профкома стройки говорит немцам: «Без языка, товарищи, швах! Вот мы и вы пролетарии, а своего общего языка у нас еще нет - дичь какая» [25, с. 116].

Выдающийся советский ученый, академик А. Е. Ферсман считал разноязычие «одной из главных помех, стоящих на пути к единению трудящихся всех стран. Создать единый язык международного масштаба - значит устранить эту помеху» [65, с. 21].

На протяжении тысячелетий человечество создало шедевры мировой литературы на сотнях языков. Прочесть в оригинале тысячную долю лучших произведений под силу разве что одиночкам-полиглотам. Большинству читателей приходится удовлетворяться переводами, которые никогда не смогут полностью заменить оригинал. От хорошего переводчика художественного произведения требуется литературный талант, мастерское владение языком, на который он переводит, знание чужого языка переводимого сочинения и духа его народа. Насколько лучше мог бы быть перевод, если бы его осуществлял сам автор оригинала или его талантливый соотечественник, чувствующий все тонкости родного языка, его дух, колорит, и в совершенстве владеющий вторым языком. Но вопрос в том, какой из языков должен был бы быть этим вторым языком, чтобы перевод был почти адекватен подлиннику, затрата трудов, времени и средств были минимальными, эффект творческого труда - максимальным, а переведенное художественное произведение - доступное читателю любой национальности.