Книга Натаниэля - [68]
– Вот и в диете то же самое, – откликнулся Сатана, – однообразная пища приводит к удручающе однообразной полноте.
– А вот это неправда, – возмутился Господь, – Я вчера ел эти твои чертовы брокколи. Здоровая пища, клетчатка. Запоры.
– Ты залил их майонезом, – сказал Сатана, – да так, что их и не видно было. И добавил к ним большущий кусок баранины.
– Вот тебе и разнообразие, – сказал Господь, – и тебя лысого Я буду есть одни овощи.
– Ну тогда не жалуйся, что полнеешь, – ответил Сатана.
Господь хмыкнул. Он подошел к большому зеркалу и уставился на Свое отражение.
– И не буду, – сказал Он, – просто Я не хочу превратиться в доброго безобидного пузанчика… Черный ферзь на F-8. Ужасно быть пузатым и безобидным. Кстати, перелом в ходе игры. Ты сейчас проиграешь.
– Есть люди, – заметил Сатана, – которые говорят, что могут есть сколько угодно и не полнеть.
Господь еще раз хмыкнул.
– Интересно, как?…
Сатана пожал плечами.
– Не имею ни малейшего понятия.
Господь, не оборачиваясь, смахнул с доски черного ферзя и передвинул белого E-8 – F-8.
– Мат тебе, черная душа, – сказал Он. – И все-таки это удивительно.
– Что удивительно?… Что кто-то что-то говорит?…
– Удивительно, как мало некоторым людям угодно. Речь идет о здоровом дисбалансе…
– Дисбалансе в чем?…
– Да во всем… Во Мне.
CXXXVIII
Ромео нерешительно огляделся и перегнулся через прилавок к самому уху аптекаря.
– Мне нужен яд. – прошептал он.
Аптекарь посмотрел на него пристально, слегка прищурившись.
– Знаешь что?… – спросил он наконец, и замолчал.
Ромео подождал. Он смотрел на аптекаря, аптекарь смотрел на него.
– Что? – не выдержал наконец Ромео.
– Я хочу есть. Чертовски хочу есть.
Аптекарь наклонился и исчез под стойкой.
– Ты знаешь, как я хочу есть?… – раздался оттуда его приглушенный голос. – Нет, не отвечай, я сейчас сам отвечу. Очень. Я очень хочу есть. Я хочу есть как человек, который очень хочет есть. Как человек, который, например очень давно не ел, или в этом роде.
Над прилавком появилась его слегка запылившаяся голова.
– Эй, парень, – окликнул он Ромео (в этом не было никакой нужды), – ты знаешь, почему у меня такие впалые щеки? Потому что я жую их изнутри. Вот как я хочу есть.
Он снова исчез. Раздался грохот, что-то стеклянное упало и разбилось.
– Ага!
Аптекарь появился снова. В его руках была тарелка.
– Курочка! – возгласил он. – Прекрасная курица. Хочешь кусочек?…
– Нет! – воскликнул Ромео.
– Она нормальная, нормальная, – успокоил его аптекарь, – я просто не доел ее, потому что не хотел, и я подумал – «послушай, Карл» – а Карл – это я, поэтому я и сказал себе «послушай, Карл», а потом я сказал себе, «послушай, Карл, оставь ее, наверняка позже она тебе снова понравится», и вот – она мне снова нравится. Хочешь кусочек? Только небольшой… Тут и так мало осталось.
– Вы меня, по-моему, не поняли… – сказал Ромео после того, как аптекарь замолчал, – мне нужен яд.
– Понимаю… – Аптекарь снова прищурился и, пристально уставившись на Ромео, покивал. – Яд… Не курица?
– Нет. Яд.
– Понимаю…
Он снова наклонился и, пошарив, достал небольшую бутылочку.
– Вот твой яд.
Ромео взял бутылочку.
– Но тут сказано «слабительное»! – воскликнул он, рассмотрев ярлычок.
– Кто из нас двоих аптекарь?… – спросил аптекарь. – Явно я, потому что я в аптеке, а ты нет. Эй, секунду…
Он снова пристально посмотрел на Ромео.
– Ты тоже в аптеке, – сказал он наконец, – и как я раньше не заметил?… Что это у тебя в руках?…
– Ваше слабительное. – ответил Ромео. – Но мне…
– Спасибо, – аптекарь выхватил бутылочку у Ромео, – спасибо большое, в этих местах так трудно достать хорошее слабительное…
Он посмотрел на бутылочку на свет.
– Эй! – воскликнул он с яростью. – Это не слабительное! Это яд! Ты хотел отравить меня!
Он сунул в рот кусок курицы и начал ожесточенно жевать, не сводя с Ромео возмущенных глаз.
– Да это Ваша бутылочка, – сказал Ромео, делая шаг назад, – я хотел купить у Вас яду…
– Понимаю… – сказал аптекарь, снова прищуривая глаза и пристально глядя на Ромео.
Они помолчали еще немного.
– Так и… – начал Ромео. – Сколько он стоит?…
– А для кого берешь?… – спросил аптекарь.
– Для себя.
– Сто флоринов.
– Сто флоринов?! – воскликнул пораженно Ромео. – Почему так дорого?!
– Ну если ты его выпьешь, деньги тебе больше не понадобятся, – сообщил аптекарь, – а я потеряю клиента. А если ты передумаешь… Разве твоя жизнь не стоит ста флоринов?
– Хорошо, хорошо… – сказал Ромео покорно, вытаскивая кошелек.
– Погоди, парень, – остановил его аптекарь, предостерегающе подняв руку, – зачем тебе принимать яд?…
– Ну, это из-за женщины. – ответил Ромео. – Из-за несчастной любви.
– Понимаю… Понимаю… – снова закивал аптекарь. – У меня такое было в жизни. Меня бросила женщина, которую я любил, и я погрузился в пучину черной тоски и отчаянья. И так далее. И тоже хотел убить себя. Но потом я сказал себе – «послушай, Карл» – я это все время себе говорю – «послушай, Карл» – два раза говорю, а то и больше – «отложи это». Да, так и сказал. «Послушай, Карл, отложи это, подожди немного и, может быть тебе снова закончится жить». И я так и сделал и – смотри – я тут, я живой, и хочу жить, хотя моя женщина ко мне так и не вернулась.
Карой Пап (1897–1945?), единственный венгерский писателей еврейского происхождения, который приобрел известность между двумя мировыми войнами, посвятил основную часть своего творчества проблемам еврейства. Роман «Азарел», самая большая удача писателя, — это трагическая история еврейского ребенка, рассказанная от его имени. Младенцем отданный фанатически религиозному деду, он затем возвращается во внешне благополучную семью отца, местного раввина, где терзается недостатком любви, внимания, нежности и оказывается на грани тяжелого душевного заболевания…
Вы служили в армии? А зря. Советский Союз, Одесский военный округ, стройбат. Стройбат в середине 80-х, когда студенты были смешаны с ранее судимыми в одной кастрюле, где кипели интриги и противоречия, где страшное оттенялось смешным, а тоска — удачей. Это не сборник баек и анекдотов. Описанное не выдумка, при всей невероятности многих событий в действительности всё так и было. Действие не ограничивается армейскими годами, книга полна зарисовок времени, когда молодость совпала с закатом эпохи. Содержит нецензурную брань.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.