Книга Иджила - [55]

— Какая работа? — Голос человека стал вдруг очень подозрительным.

Иджил понял, что ему не уйти. Он сделал шаг и увидел краем глаза напряженные лица солдат и пальцы, сжимающие станнеры.

Они смотрели на привидение или на то, что должно быть привидением, в том районе их Мира, где никто не заходит так далеко. Они были испуганы. Он был жив, да. То, что он на секретном задании, — возможно. Но то, что это задание там, где ничего нет, — не может быть. Если он хочет закончить свою охоту, зачем ему убегать?

— Я названный брат Лхарров. Это означает, что я делаю то, что они попросят, даже если это солдаты. — Естественно, это была неправда, но такую философию они не могли понять. Они все еще смотрели подозрительно, и их руки все еще не выпускали оружие. — Все господа Гхарров имеют секретные задания, даже Лхарр Халарек. Каждую минуту я трачу впустую на перебранку с вами, что делает мое задание невыполнимым. Если вы задержите меня еще дольше, я потеряю всякую возможность выполнять его. Я буду наказан. — Это-то они должны были понять.

Главный сомневался.

— Да, у нас нет приказа схватить вас.

Однако другой солдат что-то зашипел ему в ухо. И через мгновение Иджил лежал лицом в снег, не двигаясь. Он кипел в ярости. Харлан на свободе. Карна нет. И все из-за каких-то бюрократов.

Люди Совета быстро связали ему руки, перевернули на спину, чтобы он мог дышать.

— Приносим извинения, но на вознаграждение Лхарра мы втроем сможем прожить до конца дней своих, а мы уверены, что получим его, даже невзирая на происки уля. Мы вас долго не задержим, три-четыре часа. Надеюсь, три-четыре часа не так много, чтобы позволить отвлечься от работы, по сравнению с тем временем, которое прошло с тех пор, как вы исчезли.

Иджил оказался совершенно беспомощен. Бесполезно даже было ругать этих людей, которые отбирали у него свободу и лишали репутации.

Двое солдат повели Иджила к флайеру. Они прикрепили его ремнями к заднему сиденью и сели сами. Главный сообщил Совету об их взлете. Он просил, чтобы Совет попросил Лхарра Халарека встретить флайер в пункте, название которого Иджил не знал.

— Мы в районе Голубого объекта, — добавил старший.

Голос на другом конце что-то пробормотал.

— Голубой объект, — повторил главный.

Голос на другом конце что-то проскрежетал и замолк.

Старший проверил свой летательный аппарат, повернул ключи и нажал кнопки, и флайер взлетел над горами, затем повернул на юго-запад. Ветер поднимал столбы снега вековой давности.

Иджил наклонился. Его позвоночник изнемогал от крепких ремней и привязанных сзади рук, его левая нога онемела от тяжести рюкзака, лежащего на ней.

Мысленно он посылал этих людей к черту, дьяволу и волку в пасть. Он корчился, чтобы найти удобное положение, но смог только снять рюкзак с ног.

Через минуту он смог произнести онемевшим ртом:

— Вы… разрушили… результаты… всей… работы.

Старший обернулся к нему.

— Вы зря так нервничаете, господин. Задержка на три-четыре часа ничего не испортит. Ваше задание, — добавил глава, — вряд ли важнее того, что мы нашли вас или поймали бы лорда Ричарда. А вы, вероятно, не знаете, так как вас не было так долго, что лорд Ричард сбежал.

Иджил чувствовал, что он сейчас взорвется! Он не мог ничего ответить и старался изобразить полное недоумение и непонимание. Он использовал всю свою выдумку и изобретательность, но бог не помог ему. Всю дорогу Иджила поедало разочарование.

Шум, который всегда сопровождал приготовление к обеду в семье Халареков, превратился в приглушенный фон голосов, как только семья и тщательно подобранные гости — это всегда были нужные люди — расселись за серьезным занятием поедания роскошного обеда.

Сервировка в первый день была проще, чем обычно, поэтому обед был ранний. Карн выглядел веселым, так как был очень голоден.

— Господин? — Маленький паж потянул Карна за рукав. — Мой господин, Председатель Гашен желает с вами поговорить.

Карн неодобрительно посмотрел на мальчика; ему бы лучше заниматься уроками, чем приставать к господину.

Карн глядел то на Лизанну, то на Катрин, затем на мальчика и резко встал из-за стола. Лизанна не могла воспитать дисциплинированность у мальчика. Она не могла вообще воспитывать слуг. Она только знала, что в большинстве Домов слугам достаются удары и пинки. Нет, Катрин должна бы взять на себя заботу о воспитании мальчика, хотя бы научить его правильно обращаться к своему господину.

Для нервозности были свои причины. Когда Председатель Совета вызывал к себе, то на то были серьезные причины. Из опыта Карн знал, что вызов из комнаты три-д Председателем означает плохие вести.

Карн сдерживал себя, чтобы не броситься бегом в трехмерную комнату и быстрее узнать все недобрые вести. Такая торопливость не помогла бы ничем, а только дала бы повод кузинам и слугам судить о том, что Лхарр побежал по требованию Свободного. Это было признаком дурного тона в их компании.

«Формальности, соблюдение приличий, ритуалы, — бурчал про себя Карн.

— Боже, как я бы хотел прожить без них немного!»

Техник, дежуривший у двери трехмерной комнаты, открыл дверь и впустил Карна. Фрем Гашен ходил взад и вперед в дальнем конце комнаты. Как только он вступил на ковер, то богатое убранство кабинета Председателя засверкало во всем его великолепии. Вся эта роскошь была сильным контрастом по сравнению с абсолютно пустой трехмерной комнатой. Трев Халарек считал, что это признак неизбалованности. Ни ковров, ни мягких стульев, ни даже картин на стенах.