Книга Евы - [10]
– Почему ты удержала меня при себе, мама? – прошептала женщина, обращаясь к образу.
– Я любила тебя, дитя мое.
– Ты научила меня словам, мама.
– Да, а меня им научила моя мать.
– А что случилось, когда я убежала?
– Они убили меня.
– О, мама!..
Образ улыбнулся, словно хотел сказать, что это не так уж много, а женщина заплакала.
Она продолжала плакать и тогда, когда первые лучи солнца пробились через листву и образ матери растаял.
Она сознавала, что может контролировать еще лишь небольшой кусочек утра, а потом вернется Белый Свет и размоет границы; тогда снова настанет безвременье. И она сказала себе: «Я должна запомнить все. Решения, которые я принимаю, должны быть утренними. Ранними. Я должна что-то делать, двигаться». Женщина слезла с дерева и отправилась к источнику. Там сняла рубашку, помылась и попила. Стало холодно, и разум обострился. Она еще раз расчесалась, заплела волосы, глядясь в воду, как в зеркало.
«Вот ты там, – подумала она, обращаясь к своему отражению. – Ты похожа на свою мать: птичий нос, высокие скулы, большой, чувственный рот. Длинная шея, как у нее, большой лоб. Нет, ты красивее ее, круглее, менее изнуренная. – И добавила: – Пока еще».
Она еще ниже наклонилась к воде.
– Ты и жестче, – сказала она, продолжая разглядывать свои глаза: наблюдательные, настороженные. В глазах матери было еще что-то. Знание. А ей его не хватало.
В следующий момент она всей кожей ощутила, что кто-то наблюдает за ней. Обернувшись в испуге, она прямо перед собой увидела вчерашнюю старуху, смотревшую на нее расширенными от удивления глазами.
«Я голая», – подумала женщина и натянула на себя длинную рубашку. Это напугало старуху, та отступила на несколько шагов, но потом остановилась, продолжая пялиться.
Так они и стояли.
Женщина попыталась заговорить:
– Добрый день, я твоя сестра, я вернулась.
Но слова напугали старуху еще больше, и она снова попятилась. Женщина понизила голос и насколько возможно смягчила его. Повторила еще и еще раз:
– Я твоя сестра, я вернулась.
Теперь страх старухи ослаб, и она приблизилась: казалось, будто мягким голосом женщина притягивала ее к себе.
«Милостивый Боже, что мне делать? – думала женщина. – Она моя сестра, она старая и грязная. Я хотела бы помыть ее, дать ей мяса, порея, хлеба. Она вся в ушибах, царапинах, и у нее полно вшей, она скоро умрет, а ведь она, собственно, совсем не старая. Небольшой уход за ней – и она могла бы поправить свое здоровье».
Женщина протянула руки, сделала несколько шагов навстречу. Но и этого оказалось слишком много. Старуха исчезла между деревьями быстро, как молния, мягко, как напутанный зверь.
Она может позвать сюда остальных. Лучше собраться и вернуться в укрытие на дерево.
Взбиралась она на него со взглядом, затуманенным слезами. «Сатана, – сказала она себе. – Мы же могли встретиться по-настоящему, как сестры».
Чувствуя себя на дереве защищенной, она предалась сначала скорби, а потом утешениям.
«Ну и что бы ты делала с ней, помыв и полечив ее? – разумно уговаривала она себя. – Даже если научить ее говорить, что потом? Что может быть у нас общего? Как поделиться чем-нибудь с тем, у кого нет ни вчера ни завтра? Если имеешь лишь СЕЙЧАС, говорить не о чем, нечего рассказывать. Она, как зверь, который уходит из стаи только потому что знает о приближении смерти. Но она этого не сознает, – подумала женщина, когда слезы иссякли. – Она ничего не знает о смерти, она лишь следует за инстинктом. У нее такие же глаза, как и у матери. Взгляда, которым обладают они, у меня нет».
Инстинкт?
Нет, понимание. Знание.
Глаза матери имели знание, которого не было у нее, это она увидела в своем зеркальном отражении в источнике.
«Чем владеют они, что я потеряла?»
Она достала еду, отрезала большой кусок мяса; вода в кожаном мешочке оказалась теплой – она забыла поменять воду у источника. Но не важно, на дереве есть плоды. На вкус сладкие и немного терпкие, но достаточно сочные.
«Мне уже надоела эта еда», – подумала женщина и начала мечтать о доме, горячем супе и хлебе. Вспомнила огонь в очаге, большие горшки с овощами, мясом, рыбой, медом и ягодами, стол, сделанный мужем для нее, скамьи, покрытые ее ткаными шерстяными дорожками, тепло, защиту и уют в доме, вспомнила и разговоры о прошедшем дне, планы на следующий, обычные вечерние истории и сказки.
Большинство из них – сказки о потерянном рае, родине; они росли, как яблони в саду, ветвились, цвели, становились все богаче и удивительнее.
«Небылицы все это», – подумала женщина.
Небылицы свободно распространяются там, где нет знаний.
С годами небылицы обретали содержание. «А здесь, в стране детства, вообще нет никакого содержания, и в этом единственная правда», – подумала она.
Но тут вкрадчиво возник Белый Свет, и она стала менее уверенной.
«Однако правда и в том, что здесь жизнь содержит нечто такое, чего я не понимаю», – сказала она себе, но обращаясь к Свету. Ей так хотелось быть честной и справедливой.
И в этом тоже было нечто существенное.
Там, дома, мало что можно было сделать сказками. Сказки создаются из слов.
«Я думаю словами, пытаюсь понимать словами. Может, поэтому и не понимаю? Может, это слова делят все на куски, дробят и создают различия?
Ханна, Юханна и Анна, три поколения дочерей суровой северной страны. Их нрав подобен водам озера близ родовой усадьбы при старой мельнице на шведско-норвежской границе. Эмоциональная умеренность граничит с холодностью. Супружеская верность и чадолюбие уживаются с неспособностью найти общий язык с самыми близкими. Однако трудно отыскать столь разных женщин одной семьи. Приземленность Ханны, порожденная голодным детством, восприимчивость и необычайный дар воображения Юханны, стремление к корням и независимость Анны… Да, они разные, но проблемы, с которыми они сталкиваются в жизни, на удивление похожи и становятся почти роковыми.
Роман известной шведской писательницы Мариан Фредрикссон, продолжение «Книги Евы», вдыхает новую жизнь в библейских героев, чтобы поведать о ловушках, подстерегающих человека на пути взросления, о поисках любви и Бога, о вине и воздаянии. Это История человека, сгибающегося под бременем тяжкой вины, которой не избыть.Автор говорит, что писала о первой семье. Даже скорее не о первой семье, а о людях из «приграничной» зоны между различными культурами. Ее увлекало желание познать ребенка и то, что происходит с ним при переходе из одной фазы развития в другую – что он приобретает и что теряет.Мета на лбу у Каина, а в сердце его печаль, ибо убил Каин брата своего.
Роман знаменитой шведской писательницы Мариан Фредрикссон проливает свет на тайну отношений между Марией Магдалиной и Иисусом Христом. Ее Магдалина – не блудница, не грешница, а чуткая и проницательная женщина, которая хоть и не пытается изменить существующий мир, но и жить по его догматичным законам тоже не может. Мария слышит своего избранника сердцем и впоследствии записывает все, что помнит. Эти наброски становятся предметом ее полемики с Павлом, основателем первых христианских общин. Однако тайна, связавшая Магдалину и Иисуса, превыше любых разногласий.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.