Книга алхимика - [86]
В ее голосе не было и тени скрытой насмешки. Мама и не думала меня ни в чем упрекать. От ее искренней безграничной любви ко мне у меня заныло сердце. Да, я сдержал данное самому себе обещание регулярно бывать дома и стал проводить с родителями больше времени, чем в былые годы, однако навещал я их все равно не слишком часто. И я не мог простить себя, что, перебравшись в особняк Салима, на долгие годы бросил их. Я так горевал, потеряв отца, что на некоторое время даже забыл об Азизе и перестал интересоваться государственными делами.
Только когда я вышел из покоев Абу, до меня дошел смысл сказанного эмиром. Я вспомнил, что уже видел Ефрема.
Понятия не имею зачем, но он приходил на похороны моего отца. Возможно, его отправил Азиз, чтобы не ходить самому. Мне доводилось слышать о Ефреме, переехавшем в наш город за несколько лет до смерти отца. О Ефреме говорили как об успешном дельце. Знал я и то, что недавно ему удалось правдами и неправдами проникнуть в окружение визиря. Да и как я мог об этом не знать. На базаре только и говорили, что у принца «новый иудей». На поминки Ефрем не остался. После похорон он откланялся, выразив соболезнования и сказав, сколь сильно восхищался моим отцом. Ефрем очаровал мою мать. Спокойный, привлекательный мужчина средних лет, он вдобавок ко всему был, на изумление, сладкоречив. А еще он любил украшения — к пейсам Ефрем повязал синие ленты, украшенные бриллиантами. Потом мать еще и отчитала меня за то, что я, мол, невзрачно одеваюсь, и заявила, что Ефрем больше похож на царедворца, чем я. Я его сразу невзлюбил. Самые опасные льстецы и лизоблюды — это те, кто умеет тщательно скрывать свои честолюбивые помыслы. И вот теперь этот человек, способный столь ловко втираться в доверие, будет давать советы принцу? Мне стало не по себе, но я махнул рукой и выкинул мысли о Ефреме из головы.
В надлежащий срок Азиз и Ефрем объявили о новом бюджете. Это был первый бюджет, составленный с того момента, как Азиз занял должность визиря. Принц всех потряс. Он на четверть сократил налоги, и это при том, что расходная часть выросла в полтора раза. На базаре принцу, как и прежде, пели осанну, но акценты теперь сместились. Народ стал говорить, что отец был Давидом, создателем сильного государства. Сын же его — мудрый не по годам Соломон, и с ним люди сделаются еще богаче.
Азиз сбросил личину кротости. Она ему теперь была без надобности. Его любили, им восхищались, словно он прославленный поэт или бард, а не принц. Памфлеты прославляли его любовные подвиги и перечисляли знаменитых красавиц, которых он соблазнил. По тавернам рассказывали стихи, якобы сложенные Азизом. Однажды я с ужасом узнал собственные вирши, посвященные Азизу, вот только имя и пол адресата в них был изменен.
Один предприимчивый арабский ремесленник, каким-то чудом добыв стих, написанный рукой Азиза, стал воспроизводить его на сервизах, которые ему заказывали на свадьбы и другие памятные события. Таким образом, ему удалось заработать целое состояние. Его конкурент-христианин, не желая отставать, стал делать вазы, украшенные изображением Азиза на соколиной охоте, которые входили в праздничный столовый сервиз. Сервизы шли нарасхват — христианские купцы отрывали их с руками.
Азиз пытался показать, что столь сильная народная любовь его смущает, однако он всегда старался оставаться на виду, желая, чтобы о нем говорили не умолкая. Ему нравилось наслаждаться преимуществами, которое давало его положение. Всякий раз, когда он шел на службу — пешком, как и его отец, — впереди принца вышагивали музыканты, а позади ехала конница в серебряных доспехах, убранство которых он разработал сам. Над принцем несли балдахин, но не мускулистые нубийцы, как это было в случае с его отцом, а красавицы рабыни. Каждый день, когда Азиз шел через базар, процессия собирала толпы зевак. Принц махал рукой людям и, поблескивая огромными глазами, поглядывал на женщин, очаровывая их, как давным-давно околдовал меня в те далекие времена, когда он еще был моим Оленем. Быть может, лишь мы с Паладоном знали, сколь он тщеславен, простой же народ боготворил его за искренность и честность.
Да, в тот момент уже я начал сомневаться в том, что Азиз способен править государством, но, как и большинство горожан, любил его и потому не мог оставаться беспристрастным. Недавние события, связанные с визитом кастильского посольства, вновь пробудили страхи перед войной с христианами, но пока мир ничто не нарушало, и жители нашего эмирата, подобно страусам, предпочли спрятать головы в песок. У нас был юный, красивый, трудолюбивый визирь, следовавший заветам своего отца. Чего нам было опасаться? Мы, не желая смотреть правде в глаза, одурманили себя верой в то, что нашей спокойной жизни ничто не угрожает.
Теперь мы ничем не отличались от жителей других эмиратов Андалусии. Мы стали лотофагами[57], не желавшими видеть того, что хотел показать нам Салим. Это было особенно печально, памятуя о том, что отец Азиза положил жизнь, стараясь отвести беду, которая была уже готова обрушиться на нас.
Известно, что боги, желая погубить человека, сперва возносят его до поднебесных высей. Чтобы далеко не ходить за примером, достаточно вспомнить Гарун аль-Рашида или Абд ар-Рахмана. Я не мог и подумать в те времена, что недолго нам осталось наслаждаться покоем и роскошью. Я не мог представить, что Мишкат разделит печальную судьбу других государств. Я был слеп, как и другие.
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.