Книга 5. Стили и секты - [19]

Все национальные школы были тесно связаны с культовыми праздниками и ритуальными службами. Мусульмане обычно демонстрировали ушу во время исламского праздника ураза-байрам (разговения) и курбан-байрам (вознесения). Танцы с парными мечами «хуадао» (мечи-цветки), распространенные среди народности цзинпо, тай и бэнлун отражали охотничьи и жертвенные молитвы. С показа ушу обычно начинали празднества, связанные с началом производственного или сельскохозяйственного цикла. Правда, это собственно говоря, не боевые искусства, более того — чисто боевыми эти действия никогда не были или их боевой аспект умер очень давно. Например, у народности ицзу ушу и сегодня носит танцевальный характер. Все комплексы исполняются на круглой площадке в диаметре около 4 метров под удары в гонги, барабаны и игру на зурнах.

Национализация ушу — один из самых интересных феноменов в культурном развитии Китая. Боевые искусства стал воистину достоянием культуры и более того — этноспецифическим фактором, подобно пище, жилищу или религии. И происходит это именно в период наивысшего роста стилей и направлений. Но значит ли это, что наступил пик развития ушу? Скорее всего, нет. Дело в том, что стили лишь структурно оформляли то, что было создано за несколько столетий до этого.

Глава 31. Тайные секты и традиция ушу

«Есть два способа уберечься от бед и обрести спасение: занятия гунфу и дыхание в позиции сидя. Но первый способ все же значительно эффективнее. И лишь наша секта знает его»

«Священная книга Небесного принципа» «Встать на Путь» через ушу

Не будет преувеличением назвать тайные общества нервом Китая, той кровеносной артерией, которая питала традиции народной культуры. Размах их деятельности был столь огромен, что с трудом осознается даже в исторической ретроспективе. Тайные общества охватывали все сферы народной культуры, более того — не оставляли без внимания и целую армию местных чиновников. Не трудно понять, почему боевые искусства оказались начиная с ХУП в. не только основным элементом тайных народных обществ, но вообще не мыслились вне их.

Но почему — тайные? Действительно ли это были столь засекреченные организации, скрывавшие свое существование от властей? Оказывается их «тайность» была достаточно относительной, об этих обществах прекрасно знали и представители местной администрации и центральные власти. Не был секретом и характер их занятий и основное содержание их ритуалов. Да и скрыть существование таких организаций было невозможно. Об этом красноречиво говорят такие цифры: к началу нашего столетия в Тяньцзине по самым приблизительным подсчетам больше половины населения принадлежали тайной секте Лицзяо («Учение об истине»), а в некоторых районах провинции Чжили — до 90 %. В ряде районов провинции Сычуань в обществе Гэлаохуэй (»Старших братьев») состояло 70–80 % населения. В провинции Цзянсу членами этого же тайного общества было более 70 % населения.

Практически вся местная среда безболезненно объединялась в тайные общества. Флер «тайности», абсолютной закрытости придавал лишь особый «внутренний статус» этим организациям, делал их «истинными», «сакральными».

Основными членами тайных обществ и религиозный сект были, естественно, простые крестьяне, лодочники, беглые солдаты, хотя нередко в их рядах состояли и видные чиновники, политические деятели, а по одной из легенд даже сам император Цянлун, дабы подчинить себе армию, состоящую поголовно в обществе «Старших братьев» (Гэлаохуэй) стал руководителем отделения этой организации.

Центром всякой религиозной секты и тайного общества была особая система ритуалов, которая считалась официальными властями «еретической», а порой вообще «бандитской». Эти ритуалы немногим отличались от ортодоксальных культов, но тем не менее члены сект резко отделяли себя от «внешнего мира», считая себя «последователи истинного Пути». Многие жили в ожидании наступления апокалипсиса, когда «очистительный вихрь» должен смести с лица земли всех, кто не вступил в секту. Пока же следовало готовить тело и дух к испытаниям. И такой формой подготовки стали боевые искусства, сопряженные со сложными формами медитации и психотренинга. Не будет преувеличением сказать — и это очень важно для понимания всей культуры ушу — что практически не было ни одного стиля, ни одной школы, которая преподавалась в период нового времени вне тайных обществ. Более того, никакой разницы между тайной сектой и народной школой ушу не существовало, и изучая ушу последователи фактически приобщались к духовному учению школы.

Большинство известных нам сегодня стилей вышло именно из тайных обществ. Ушу превращалось в перманентный ритуал, неотделимый от повседневной жизни сектантов.

Например, на преподавании ушу полностью базировалось одна из самых крупных религиозных сект нового времени Цзюгундао — «Путь девяти дворцов». История его создания тесно связана со знаменитой сектантской традицией «учения восьми триграмм» (багуацзяо). Общество Багуацзяо было создано в ХУП в. неким Ли Яньюем. Его ученики основали восемь основанных направлений этой секты, каждое из которых называлось по имени одной из восьми триграмм. Сам же Ли Яньюй, кстати большой знаток даосской и буддийской магии, именовал себя «единым господином». Таким образом сложилась некая девятиричная схема — восемь сект и один господин, которая стала называться «девятью дворцами».