Ключ от Города мертвых - [13]

— Теперь поднимите ваш фолиант и скажите мне, что под ним лежит!

— Под ним?.. Ничего! — прорычал Харон, приподняв книгу.

— Отлично! Значит, Вы видели это ничего, а раз видели, то берите, оно Ваше! Сделайте еще раз то же самое и получите ровно то, что я Вам обещал, то есть, дважды ничего. И я Вас попрошу держать это дважды ничего при себе, поскольку трижды ничего я уже кое-кому пообещал!

Два матроса-скелета, как могли, изобразили широкие улыбки. А души-пассажиры разразились веселым хохотом. Кажется, впервые в своей капитанской жизни Харон тоже оскалился. Он растерялся, попытался скрыть улыбку, но безуспешно.

— Вы хитрец, юноша, — сказал старик. — Да я с Вас больше глаз не спущу!

— Я к Вашим услугам, капитан, — заговорщицки подмигнув, отозвался Амос. — Постарайтесь толково распорядиться тем, что я Вам дал!

Опешив от такого поворота событий, Йерик вяло осел на палубу.

— А я уже думал, что все это кончится… так сказать… Стиксом! Глазам своим не верю!.. Вы сделали невозможное, господин Дарагон… Вы заставили улыбнуться Харона! Передо мной… у меня на глазах… он действительно… улыбнулся! Вы точно тот, кто нам нужен в Брахе, господин Дарагон! Вы совершаете… чудеса!

* * *

Прошло несколько дней с тех пор, как Амос покинул Беррион. Время тянулось невыносимо медленно. Казалось, Стиксу никогда не будет конца, корабль то и дело останавливался возле какого-нибудь кладбища, чтобы взять на борт новых пассажиров. Так мальчик познакомился со странным персонажем, необыкновенным эрудитом; он поднялся на борт, обливаясь горючими слезами. На него было жалко смотреть. Наконец, после нескольких часов, проведенных на корабле, этот человек по-дружески разоткровенничался с Амосом.

Ученый отдал науке всю жизнь и обладал поистине вселенскими познаниями. Он в совершенстве знал языки и обычаи множества народов, говорил о звездах так, словно побывал на них, ни одно растение не было для него тайной. Специалист по истории и географии, он, однако, никогда не путешествовал. Он все узнавал из книг. С самого нежного возраста и до сорока лет единственным его жилищем была библиотека родного города.

Вот тогда-то, узнав об окружающем мире все возможное, этот ученый человек решился отправиться в свое первое путешествие. Он взошел на корабль, который должен был доставить его на другой континент. Уверенный в себе и в своих знаниях, он поинтересовался у капитана, простого, но весьма деликатного человека, изучал ли тот грамматику. Тот ответил, что ничего в ней не смыслит.

— Ну, может, математику?

— Нет.

Почувствовав свое превосходство, эрудит продолжал настаивать:

— А астрономию?

— Нет.

— Алхимию?

— Нет.

— Риторику?

— Нет, — снова с уважением отвечал капитан.

— Ну что же, старина, — заявил ученый, — Вы потеряли жизнь впустую.

Рассердившись и отвлекшись от штурвала, капитан сделал неверное движение, и его судно налетело на риф. Обшивка корабля треснула и дала течь. Капитан взглянул на эрудита, который в одночасье утратил все свое высокомерие: он был белее снега и стал похож на испуганного ребенка.

— Скажите-ка, — спросил моряк, — раз Вы все знаете, то, верно, и плавать научились?

— Нет, плавать я не умею, — признался ученый.

— Ну что же, — ответил капитан, — думаю, груз Ваших познаний утащит Вас на дно вернее, чем меня — моя неосведомленность!

Старый капитан поплыл к берегу, оставив эрудита тонуть вместе с кораблем. Судно Харона подобрало его продрогшую и совершенно мокрую душу на берегу Стикса. Звали этого ученого Уриэль Землепроходец. Он быстро подружился с мальчиком и секретарем и уже не отходил от них.

Чтобы как-то скоротать время, Амос, Уриэль и Йерик часто играли в карты. Однажды, не успели они начать партию, как один из матросов-скелетов тронул Амоса за плечо, пытаясь привлечь его внимание. Обернувшись, мальчик увидел, что капитан машет ему рукой. Оставив игру, он подошел к Харону.

— Что Вам угодно? — спросил Амос.

— Зайди-ка в мою рубку, негодяй! — прокричал старик.

Амос повиновался, не понимая, что происходит. Харон указал ему на стул, а сам принялся нервно ходить от стены к стене.

— Я хочу, чтобы ты помог мне, — наконец вымолвил он, — ты мне нужен.

— Капитан, Вы больше не кричите?

— Нет, — ответил Харон. — Я кричу для вида. Работа у меня нервная, порядки строгие. Я ни в коем случае не должен выказывать сочувствия своим пассажирам. Признаюсь, когда меня никто не видит, я даже плачу, думая о детях, у которых нет ни гроша, и я должен оставлять их на причале. Да еще все эти одинокие души, такие испуганные и беспомощные… Короче… я просто вынужден выбрасывать все это из головы. Чем больше мне приходится заглушать свои чувства, тем более свирепым я кажусь. Как только ты появился, я сразу понял, что ты не такой, как все, и я могу тебе верить. Потому-то я и позвал тебя.

— Говорите, капитан, я Вас слушаю. Я тронут Вашим доверием и постараюсь помочь Вам.

— Ну, так вот, — начал Харон, — уже многие века я плаваю на этом корабле. Навидался такого… если ты понимаешь, что я хочу сказать! Но есть одна вещь, которую мне не удается выкинуть из головы. Она преследует меня неотступно. Скоро мы подойдем к одному большому острову, над его обитателями вот уже почти триста лет висит проклятье. Злой бог наслал на жителей острова страшную засуху, и все они умерли от жажды. Бога радуют их страдания. Никому из них он не дает взойти на мой корабль. Он задал им задачу, и несчастные смогут избавиться от своей мучительной жажды и отправиться в Город мертвых только тогда, когда смогут ее решить. Задача очень трудная, но мне кажется, ты достаточно изворотлив и сможешь помочь этим бедным душам. Если бы ты их только видел, каждая секунда для этих проклятых страдальцев — как вечность!