Ключ к Венудайну - [3]

— Если эти грифы нас заметят… — с расстановкой тревожно сказал Оффа.

— Не заметят, если заткнешь свою пасть, фигляр ты этакий! — Оффа гордился фамильярностью Фезия, он ценил его выпады, как ребенок ценит кусачий лук.

Дикий гриф способен выпустить из человека кишки, вышибить мозги и разорвать на части так быстро, что тот и опомниться не успеет, как уже перейдет за Серебряные Горы. Бряцание металла о металл послало им первое предупреждение.

Мгновение спустя звук конских копыт, чмокающих по грязи, известил о приближении всадников, ибо кони, не в пример ванкам, полностью игнорировали грифов, как невозможные в природе объекты, и не боялись их. Длинношеие шестилапые ванки, с другой стороны, грифов почти совсем не выносили. Кони всегда казались в Венудайне какими-то неуместными, как те странные блестящие изделия, привозимые изредка караванами из-за края света или на кораблях из неведомых морей Вслед за шумом от лошадей и сбруи, послышалось негромкое бормотание человеческих голосов.

Фезий положил руку на запястье Оффы и оба они отступили в оранжевую полутьму. Позади лежали мирные воды реки, блестящие под луной, покрытые слабой рябью, а вокруг шла неспешная и неведомая ночная жизнь.

Кони приближались. Голоса людей становились громче. Кто бы они ни были, эти люди ощущали уверенность в своих силах. С высоты донесся пронзительный вибрирующий крик грифа. Голос, твердый и ясный, как алмаз, произнес:

— Довольно шуметь. Нам ни к чему, чтобы дикие грифы насторожили их.

Оффа вздрогнул и Фезий схватил его за руку.

— Знаю, знаю, — тихо прошептал он. — Это палан Родро — голос Реда Родро я узнаю где угодно.

Оффа наклонился, так что его огромная голова оказалась на одном уровне с головой Фезия.

— Что ему здесь нужно?

— Поди спроси у него, если тебя так снедает любопытство.

— Очень смешно.

Они следили из темноты за приближением маленькой кавалькады. Фезию не казалось неподобающим рассматривать палана, в праздновании брака которого он собирался по долгу профессии участвовать, как потенциального врага. Этот факт просто подкреплял его ненависть к благородному сословию. Он будет в этой истории сражаться только за себя и за Оффу — так ему в это время казалось.

К тому же ему очень хотелось узнать, что это за дьявольское синее искрящееся пламя.

Над рекой проплыла более темная тень и Фезий пристально всмотрелся, силясь уловить уплотнения мрака на фоне оранжевого савана отраженного в водах реки лунного света. Оффа рядом с ним ощутил напряжение товарища и всмотрелся тоже. В этот момент, бесшумно, точно какое-нибудь призрачное судно из старого мифа, по водам реки заскользила вдоль оранжевой лунной дорожки длинная низко сидящая лодка. Черным силуэтом, как будто изваянным из холодного железа, на фоне сияющей, как горнило, речной воды, лодка скользила все дальше.

— Она движется к башне, — выдохнул Фезий.

— А Ред Родро ее поджидает!

— Картина начинает вырисовываться, — удовлетворенно заявил Фезий. — Призраки, упыри и прочие твари, ходящие в ночи! Вот так ерундовина! Мы на что-то наткнулись!

Глава 2

Поверхность луны начала вырисовываться под охристыми и красно-коричневыми струйками облаков. Скоро спутник поднимется еще выше в небо и сбросит с себя эту дымно-оранжевую завесу, как танцовщица Сиблис сбрасывает свои вуали, так что наконец станет виден весь его молочно-белый диск. Разделяя внимание между медленно приближающейся баркой и группой вооруженных людей, Фезий размышлял о полном событий прошлом, которое, должно быть, повидало немало трагедий в этом самом месте. Башня, должно быть, охраняла когда-то переправу через реку — вероятно, брод, уничтоженный ныне сдвигом речного ложа, а может быть, и мост, давным-давно обрушившийся и забытый. Камни нижних рядов, хоть и сильно заросли водорослями и зелеными растениями, все-таки сохранили местами намек на свой естественный мерцающе-розоватый оттенок. Фезий знал, не чувствуя при этой мысли особого благоговения, что эти камни наверняка были уложены не менее трех тысяч лет назад, когда кварцевые каменоломни производили еще свои знаменитые глыбы поразительной твердости и расцветки. Ныне каменоломни давно исчерпались.

Верхние этажи башни, должно быть, надстраивали и разрушали, и снова надстраивали на все том же, прежнем и неизменном основании, глубоко укоренившемся в болоте. Серый камень надстройки указывал, что последнее перестраивание произошло что-то около семисот лет назад.

Стоя в чавкающей грязи и страшась издать лишний шум, чтобы не привлечь внимание Реда Родро и его рыцарей, Фезий бросил взгляд на расседающуюся громаду, без малейшего интереса к ее архитектуре, зато живо и ярко представляя себе предстоящую реакцию обитателей ее чердачных областей.

— Почему они остановились? — проворчал, беспокойно переминаясь, Оффа.

— Грифы беспокоятся, — объяснил Фезий.

Там, наверху, дикие грифы устроили свои гнезда в каменных зубцах парапета и верхних башенках и, словно раздутые мешки, завернутые со всех сторон, гнезда несли шипящую, свистящую, фырчащую, разевающую рты толпу грифов и их молоди. Зубастые клювы, перистые мембраны крыльев, непрерывно шуршащие, между тем, как их владельцы подыскивали себе насест поудобней, хлещущие лопатообразные хвосты, стискивающиеся когти, рвущие в клочья солому и покрытия гнезд — огромные звери медленно успокаивались, затихая. Даже матерый крагор так просто не станет атаковать самца грифа.