Ключ для пешки - [174]

— Быстро же ты все забываешь, — раздался в голове голос Дэи.

— Ты что, и мысли мои слышишь? — прошептал Федя.

— Ну а как же? Я — часть тебя, твоя составляющая.

Наконец подъехали. Федя, в нетерпении, выскочил из машины. Спустя несколько минут из дома вышла Рашевская, ослепительно красивая, сияющая от счастья. Федя порывисто обнял ее, поцеловал. Сели в джип. Сергей Борисович, широко улыбнувшись, нажал на газ.

Дорога была долгой. Ириша положила голову Феде на плечо и тихонько задремала в его объятиях. За стеклом мелькали живописные поля и пролески, залитые яркими лучами солнца. Сквозь полуоткрытое окно пробивался теплый ветерок, принося с собой опьяняющие запахи лета, а вместе с ними ощущение свежести и полноты жизни. Федя улыбался. Он знал: теперь все будет хорошо. Его переполняла любовь. Он настолько остро ощущал, как близка и дорога ему Ирина, как глубоки чувства, связывающие их, что, казалось, сердце не выдержит захлестывающих его эмоций. Мягкие шелковистые волосы девушки касались его щеки, худенькие плечи расслабленно погрузились в его объятия. Она прижалась к нему так, как младенец прижимается к матери: бесконечно и безоговорочно доверяя. После всего, что они вместе пережили, не осталось ничего недосказанного. Они понимали друг друга без слов и знали друг друга так, как каждый из них знал себя. Более того, только сейчас и он, и она действительно стали собой. Теплой волной юношу захлестнуло понимание: ничто и никогда не может быть дороже и выше такой близости, такой любви. В тот же момент для него отворился новый горизонт истины: любовь к Ирине была лишь частью огромной, безграничной любви, раскрывшейся в его сердце… С невыразимым теплом он подумал о маме и так ясно ощутил: она тоже всегда будет любить его и принимать любым: и здоровым, и больным, и успешным, и несчастным. Вспомнил Яна. Их дружба выдержала самую жестокую проверку на прочность. Шабуров — уже не просто друг, он как брат. Федя ни разу еще так ясно не осознавал: самое ценное, главное в жизни, за что стоит бороться, ради кого можно все отдать — это близкие, родные люди. И ведь они тоже готовы все отдать ради него… Юноша сейчас так сильно ощущал, насколько они ему нужны и необходимы, что слезы текли по щекам, и было хорошо. Душа будто очищалась, обливаясь слезами любви, слезами высшей радости. После всех испытаний, поражений, страхов, боли так прекрасно быть здесь, дышать, чувствовать… Знать, что вся жизнь впереди, и все возможно, и открыты все дороги… Феде хотелось обнять весь мир. Любовь и счастье переполняли его, они переливались через край, освещали все вокруг. Он вдруг понял ту связь Ключа с ключами в музыке, которую чувствовал, но так долго и безуспешно пытался осмыслить. Как ключ в музыке определяет высоту мелодии, частоту звуковых колебаний, так и здесь: на какой энергетической частоте звучит твоя душа, на такой высоте и будет играться мелодия окружающего мира, и, как обертоны, она будет отдаваться во всей Вселенной. Теперь он видел высшую гармонию во всем: в Солнце, в облаках, в каждом дереве, в каждой травинке… Он видел во всем высший разум, высшую любовь, высшую мудрость… И понял сердцем, так, как не понимал еще никогда. Вот он. Ключ. Это и есть код доступа к счастью.

Эпилог

Красивый закат озарял побережье. На широком песчаном пляже стояли два кресла: белое и черное. Тишина и покой. Только тихий плеск волн и жужжание цикад.

— И все-таки я не понимаю, на что ты надеялся.

— И не поймешь. План слишком сложен для твоего восприятия.

— Тем не менее, ты проиграл.

— Это еще не последняя Игра. Ты ведь тоже это знаешь. И, заметь, я часто выигрывал, — Саммаэль выдержал эффектную паузу. — А ведь ты даже не в состоянии понять, что Игра началась намного раньше того момента, как я подкинул Ариасу с Дэмиалем Чашу. Ты не смотрела судьбу отца мальчишки? Мне много пришлось потрудиться, чтобы все изменить. Он был на редкость честным. Я ему таких красавиц подкидывал… Одна только справилась. Молодец. Иначе его пришлось бы убить.

— И Олега ты тоже выбрал не случайно, — усмехнулась Элэйми.

— Нужно было пробудить ненависть в сердце мальчишки. Она, как ничто другое, разрушает светлую суть. И в этом я преуспел.

— Ну, не так уж и преуспел…

— Его сердце выбрало Тьму! И свою «великую жертву» он принес не ради Света, более того, к тому моменту он ненавидел Свет!.. Тем самым он просто бежал от своего страха.

— Ты знаешь, я намеренно не показала ему его собственное будущее. И то, что он сделал, было сделано ради других. А такой выбор многого стоит, это и открыло свет в его душе.

— Тем не менее, не будь этот юный глупец столь упрямым, мой план сработал бы идеально. Ты ведь сама понимаешь. Разве не так?

Элэйми не ответила.

— Сколько ты сидела и думала, как разрушить мою идею! — продолжил Саммаэль. — Я видел, как ты мучилась, когда увидела предсказание и до тебя дошло, во что начала превращаться Игра.

— Но… как ты узнал? Даже я не знаю, чье имя назовет Прорицатель! Ты не мог заранее знать!

— Мог, в отличие от тебя.

— Но… — в голубых глазах Эл промелькнула смутная догадка, — это запрещено Соглашением.