Клык на холодец - [94]
XXXVII
– Не люво, не хлухай, а ввать не мехай – Мартин зубами вытаскивал пробку из очередной, третьей по счёту бутылки.
Егерь поморщился. Лысый пьянчуга хлестал коллекционный "Спарапет" как самогонку, по полстакана залпом. Увидь это дядя Рубик – сначала бы поседел окончательно, а потом свернул бы варвару его тупую башку.
– Вот ты говоришь, Щукинская Чересполосица… – Мартин опрокинул стакан, шумно выдохнул, и закурил. – Жил я там, давно, до Прилива, пока на Соколиную не перебрался. Женщина была одна… Такие сиськи, м-мух… Бич, ты любишь баб с вот такими сиськами?..
Егерь мужественно молчал. Отвечать было себе дороже заведётся, начнёт троллить, а информации в итоге ноль. А ведь именно ею, информацией, Мартин набит под завязку – правда, поди, пойми, где пьяный бред, где пустые сплетни, а где жемчужина в куче известно чего. Что ж, при необходимости можно и проверить – на своей шкуре, не на чужой…
– … куролесили мы с ней – я, молодым, любил это дело…
– А сейчас, значит, разлюбил? – не сдержался Егор. Любвеобильность приблудного алкаша, как и популярность его среди бестолковых первокурсниц стали в ГЗ притчей во языцех.
– Так ведь, Студент, всё по взаимному согласию. Они мне, значит, любовь, а я им – иммунитет к эЛ-А.
Егор хотел, было, сплюнуть с досады, но удержался: всё-таки кабинет начальства, пусть это начальство и бухает сейчас вместе с подчинённым.
– Послушайте, мне кто-нибудь, наконец, скажет: правда это, или досужие слухи?
– Есть многое на свете, друг Гораций… – Мартин прищурился – Главное, что они в это верят. Так о чём мы… а, да. Щукино. Там ещё в ранешние времена интер-ресные вещи творились. Иду я как-то домой – ну, принял, конечно, не без этого – и решил добавить. Взял в магазине через дорогу пару банок джин-тоника – ты, Студент, такого не помнишь, а вот Бич с Гошей наверняка…
Егерь с лешаком синхронно кивнули.
– Выхожу я, значит, на набережную у шлюзов – променад там такой, розового гранита – сажусь на скамеечку. Закат красивый, рыбки плещутся, – прихлёбываю потихоньку. Хорошо так посидел, отмяк душой и телом – пора благоверной ползти. Практически на эшафот. Не любила она Пампу, то есть, меня, пьяного…
– Какую пампу? – Егор потерял нить алкогольного повествования.
– Не, не, ты слышал? – Мартин потряс пальцем где-то между Гошей и Бичом. – Нонешняя молодёжь ваще ничего не соображает. Ну, ты-то хоть, лешак, скажи, – трудно, матьиво, быть богом?
– Эххх… – огорчённо проскрипел Гоша. – Кто сейчас Стругацких помнит? Ты да я, да мы с тобой…
По заросшей корой физиономии было угадать реакцию непросто, но в целом, лешачиная мимика демонстрировала полнейшее сочувствие. Егерь тоже кивнул и пробурчал что-то вроде "К чему вам подорожная…»
– Дорожка от променада к дому известная, сто раз хоженая, пять минут до подъезда. Однако… – филолог замолк и протянул Гоше стакан. – Плесни…
Про этот стакан ходили легенды: когда грянул Зелёный Прилив, Мартин, убегая со своей Соколиной, прихватил единственное дорогое. Так и явился в ГЗ, сжимая в ладони шестнадцатигранного друга. И с тех пор пил только из него, принципиально игнорируя другую посуду.
– …так я по этой дорожке, мать её несуразную, полчаса шагал. И где-то по дороге хвои в капюшон куртки насыпало. Отродясь там ни ёлок, ни сосен не росло, клёны да тополя! А ты говоришь – насекомые, деревья…. Я полчаса шёл заместо пяти минут! И хвоя, поэл? Херня эти твои Разрывы…
– Хочешь сказать, что Зелёный Прилив начинался постепенно, уже тогда? – Бич тоже пригубил рюмку. Нет, ну действительно, изуверство: так жрать армянский нектар!..
– Я хочу сказать…
Коньяк брал своё – язык у Мартина уже заплетался.
– Я хочу сказать, что эти ваши «Разрывы», они же «червоточины», имеют в районе Щукина чр-рез-вычайно плотную кон-цен-тра-цию. Спросишь, куда они ведут? Да вот хрен его знает. Тебе куда надо? Эээ… может, в другие Леса. Тоись, дурак ты мой родной, Леса, в сущности, есть единый Лес, понимаешь, бестолочь? Хотяааа…
Он совсем поплыл.
– Тут дело такое… я ж говорю – куда тебе надо? А то, понимаешь, выдумали – гайками кидаться! Гайки, мля… они ещё неизвестно куда заведут, гадай потом…
Он, шатаясь, поднялся со стула.
– Ща, минутку…
Назад Мартин вернулся довольно быстро – освежённым, с мокрым воротником. Плеснул себе, игнорируя собутыльников, коньяку, опрокинул, и продолжил почти трезвым голосом.
– Имейте в виду: Щукино не единственное место с "норами". По крайней мере, парочка есть в Измайловском парке, и ещё штук пять разбросаны по совсем уж неожиданным местам. На Рижской, например, в метро, аккурат между второй и третьей нишами на платформе по ходу из центра… жёлтенькие такие… коричневые…
– В Измайлово точно есть. – внезапно встрял молчавший доселе Гоша – Только туда не пройти. И на Новослободке, в парке, у трамвайного круга.
Лешак обычный алкоголь не употреблял – предпочитал настойку собственного изготовления, на спорах жгучих дождевиков. Развозило его при этом не хуже, чем от самогона.
– …а ещё – на Чистых прудах, у памятника Чернышевскому. Да много где, только в путь…
– А! – вспомнил Егор. – Тут недавно один человек просил вам привет передать. Некий Шмуль, не припоминаете?
К своим шестидесяти годам он проглотил множество книг о самых разнообразных попаданцах. И чего только не выдумывали авторы, старательно засорявшие книжные прилавки и просторы Сети историями о персонажах, очнувшихся в собственном детском теле, и немедленно принявшихся изменять историю… Но, когда однажды наш герой с ужасом осознал, что находится в теле себя, 15-летнего, в 1978-м году – выяснилось, что оставшиеся в 21-м веке писатели бессовестно врали. Для начала, приходится бороться с собой-подростком за главенство.
Наш современник находит на чердаке своей дачи рабочие журналы секретной лаборатории, закрытой и преданной забвению давным-давно, в середине тридцатых годов. Он сам когда-то в свои студенческие годы раскопал эти журналы в кучах старого хлама, работая на расчистке подвалов своего ВУЗа – нашёл, заинтересовался, забрал домой, да так и забыл. И вот, спустя сорок лет без малого руки, наконец, дошли, чтобы разобраться в старых лабораторных записях и попытаться реализовать то, что в них изложено. А именно - изготовить загадочный механизм, чертежи которого нашлись в журналах.
Седьмая книга из цикла «Коптский крест». Попаданцы и их друзья пытаются разгадать тайну происхождения межвременных порталов. Для этого Иван Семёнов со своими друзьями отправляется в Лондон – им предстоит раздобыть сведения о местонахождении древнего артефакта, похищенного бельгийским авантюристом ван дер Стрейкером для британской разведки. А тем временем отец Ивана отправляется на юг Франции, чтобы найти секретное убежище эзотерического ордена «Золотой Зари»…
Наш современник, реконструктор, литератор, любитель и знаток наполеоновских войн. Да, он попаданец. Но его задача не переиграть историю, а наоборот, не позволить сделать это другим. Кому? Как? Это и предстоит выяснить – если, конечно, он успеет. Потому что времени нет. Совсем. Неведомые силы кидают его вместе с горсткой ни о чём не подозревающих спутников в самое горнило нашествия Бонапарта на Россию. итак – середина августа 1812-го года, в двух десятках вёрст от Старой Смоленской дороги. И до дня Бородина остались считанные дни.
Хотите попасть в прошлое? Полазить в таинственных подземельях в полном диггерском снаряжении? Увидеть мир девятнадцатого века, вжиться в него и закружиться в вихре приключений? Тогда отправляйтесь туда, и лучше – всей семьей, не мешкайте! Нет межвременного портала? А вот у героев книги он есть!Одна беда – глава семьи совершенно упустил из виду, что у мальчишек могут быть свои взгляды на то, как следует вести себя в чужом времени. И теперь художества четырнадцатилетнего Ивана и его приятеля-гимназиста приходится расхлебывать взрослым! Да и сами взрослые – что уж скрывать? – порой ведут себя беспечно и невнимательно.
Министерство обороны Российской Федерации проводит масштабный эксперимент по изменению прошлого. В 1854 году на Крымскую войну должен отправиться батальон морпехов на большом десантном корабле.Но что, если что-то пойдет не так и в воронку времени угодят попутчики – гидрокрейсер «Алмаз» и миноносец «Заветный» из 1916 года? Англо-франко-турецкое вторжение встретят не суперсовременные боевые корабли, а русские моряки и авиаторы с Первой Мировой. Смогут ли фанерные этажерки с малокалиберными бомбами причинить вред английским пароходофрегатам, а торпеды с миноносца отправить на дно французские парусные линкоры?Морякам-черноморцам не впервой сражаться с врагом, рвущимся к Севастополю!
Один день в жизни Кирилла изменил все, стал линией, отделившей обычное прошлое от кошмарного будущего, в котором мир стал принадлежать свирепым мутантам. Все умения и знания, нужные когда-то, утратили всяческий смысл. Потребность осталась только в одном - в выживании.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
Для людей, живущих в резервациях рядом с холодным морем, Побережье — мир, который остался после войны несколько десятилетий назад. Здесь нет ни мутантов, ни зомби, но есть люди, а они, порой, гораздо страшнее в своей жестокости. Каждый действует в своих интересах, идёт к цели любыми способами и может предать, стоит только показать спину. Ограниченные и зависимые от тех, кто может дать ценные ресурсы и оружие, они готовы подчиняться и платить жизнями, лишь бы сохранить то немногое, что сумели построить.
Маленькая пони, заблудившаяся во времени, попадает из зелёной солнечной Эквестрии в мрачный постапокалиптический мир Фоллаута. Потеряв всё и вся, она отправляется искать маму, в надежде, что когда она её найдёт — всё будет хорошо. Вот только Пустоши плевать на любые надежды...Источник.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть ли жизнь на верхних этажах уцелевших московских высоток и небоскрёбов? Может ли небо над Московским Лесом принадлежать кому-то, кроме птиц? В состоянии ли драгоценный «паучий шёлк» заменить сверхсовременные синтетические материалы, используемые в экстремальных видах спорта? Для чего нужно больше безумия – чтобы прыгнуть на парашюте с высочайшего на планете водопада, или стартовать на параплане с московской высотки? Зачем ведущий мировой эксперт по проблемам Леса собрался прибегнуть к услугам к сомнительных посредников с Речвокзала? Какие интриги раздирают порой замкнутый научный мирок Главного здания МГУ? И, наконец – что за общие дела могут быть у известного всему Лесу егеря по прозвищу Бич и офицера охраны загадочного Московского Кремля?
Если мегаполис вокруг тебя однажды превратился в непроходимую чащобу, если на руинах спальных районов выросли гигантские, выше сталинских высоток, деревья, а привычные улицы оказались во власти странных растений и ещё более странных существ – это ещё не повод, чтобы самому становиться зверем. Останься человеком – и неважно, с карабином в руках или с котомкой бродячего торговца за плечами. У стола, уставленного склянками с таинственными снадобьями и эликсирами – или в университетской лаборатории за микроскопом.