Клятвоотступники - [34]

— Хорошо, Сергей Александрович, прямо сегодня я буду у него, — несколько приободрившись, заявил Хохлов.

— Своих мудаков я только этим и допек. Зашевелились, сволочи. Принимают все возможные меры, чтобы прекратить уголовное дело, — похвастался Ситняк. — Так что, не трусь, Вячеслав Янович, все будет как надо. Главное — не расколись сам. Ну, будь здоров. Я побежал, — он резко надвинул на лоб милицейскую фуражку и вышел из кабинета.

Повеселевший Хохлов позвонил Позубу.

— Григорий Васильевич, здравствуйте. Хохлов беспокоит. Если разрешите, я навещу вас. С какой целью? Не телефонный разговор, надо лично увидеться. Не волнуйтесь, ничего брать не буду.

«Смотри ты, забеспокоился, — со злобой подумал Хохлов, — раньше ни одной встречи не позволял без презента. Испугался, сволочь.»

Вячеслав Янович вышел из подъезда и направился к «Волге», поблескивавшей эмалью на заасфальтированной площадке. Водитель Ляховец, разморенный солнцем, дремал.

— Костя, в министерство! — приказал Хохлов.

— Как наши дела, Вячеслав Янович? — с тревогой спросил водитель.

— Дела как сажа бела, Костя. Но ты молчи, что бы они ни делали, молчи. Тогда, быть может, выберемся, — стремясь хоть как-то подбодрить Ляховца, ответил Хохлов.

Они выехали на проспект Ленина и направились к зданию президиума Верховного Совета, рядом с которым находилось министерство виноградарства и виноделия, расположенное в высотном, современной постройки здании. Хохлов поднялся на третий этаж и через приемную, напрямую зашел в кабинет Позуба. Тот сидел за большим столом темного цвета, явно ожидая своего подчиненного. Вячеслав Янович примостился на одном из стульев, стоящих у стены, и молча посмотрел на шефа.

— Ты что застыл, как истукан? Раз пришел, то выкладывай свои поганенькие новости. С хорошими ты не придешь. В дерьмо вляпался и всех за собой тащишь. Все вы такие — на одну колодку деланные, — нервно барабаня пальцами по столу, выговаривал заместитель министра.

— Григорий Васильевич, вы почему со мной таким тоном разговариваете? Я что, себе брал? По вашим звонкам таскал коньяки, а сейчас, выходит, один должен отвечать. Не выйдет, Григорий Васильевич! Я сяду, и вы со мной рядом будете. Это я обещаю, — со злобой заявил Хохлов.

— Ну извини. Я погорячился. Давай спокойно обсудим наши дела, — примирительно сказал Позуб.

— Давайте обсудим, — согласился Хохлов.

— Что нужно сделать, Вячеслав Янович? Какие меры принять, чтобы выйти из этого поганого положения, в котором мы оказались? — спросил Позуб.

— Учить вас нечему, Григорий Васильевич. Вы сами знаете, что делать. Но мне кажется, надо поднять все ваши связи, друзей и через них воздействовать на министра МВД и его заместителей. Тогда, может, что и получится.

— Связи, друзья, — презрительно отозвался Позуб. — Как только узнают, во что мы вляпались, сразу отшатнутся, боясь запачкаться. Я их хорошо знаю.

— Что верно, то верно. Многие будут сожалеть о том моменте, когда познакомились с нами. Брать они могут, а вот помочь боятся и только из-за того, что могут лишиться теплого места. Что им какой-то Хохлов? Сядет — ну и бог с ним. На его место придет другой Хохлов и будет делать то же, что и первый, то есть таскать ящиками коньяк. Григорий Васильевич, их жалеть не надо. Пусть посодействуют нам своей властью. Для них это нетрудно, а нам польза.

— Высказываясь так, ты, конечно, имел в виду меня. Ну ладно, не ершись. Отрицать не надо, ты и меня воспитывал. Обещаю, буду подключать к этому делу и друзей, и знакомых. Только прошу тебя, Вячеслав Янович, не впутывай меня в эти дрянные дела, а я сделаю все, что смогу, — пересиливая самого себя, попросил Позуб.

— За меня не беспокойтесь. Отбиваюсь как могу, но беспокоит ревизия. Сделайте все возможное, чтобы они не копались в документах. Ревизор может выяснить такие факты, от которых ни вы, ни я не сможем уйти. Они будут нас изобличать.

— Отменить работу ревизии очень сложно. Она назначена следствием, но кое-что смягчить, пожалуй, можно. Я лично переговорю с начальником ревизионного управления, — пообещал Позуб.

— Спасибо, Григорий Васильевич. Разрешите откланяться, — Хохлов поднялся с места и, пожав протянутую холеную холодную руку, вышел из кабинета.

* * *

Вечером, в конце рабочего дня, в кабинет Рыкова зашел Иван Георгиевич Ганчук. Федор Федорович, как подобает гостеприимному хозяину, угостил его свежим чайком и доложил результаты за день, особо остановившись на выполнении поручения министра.

— Иван Георгиевич, вырисовывается очень интересная картина: Ситняк находится в близких, доверительных отношениях с некоторыми руководителями нашего министерства. В частности, его поддерживает начальник политотдела генерал Манаев, постоянно опекает ваш первый заместитель по охране общественного порядка генерал Мунтян. Как видите, собрался мощный синклит. В связи с этим сам стремлюсь и своих сотрудников нацеливаю — все держать в строгой тайне. Конечно, эти люди знают о проводимом расследовании, но полными данными не располагают. Генерал Пашков пытался было прощупать меня, но выведать ему ничего не удалось. Тогда они подослали своих людей к Саневу и Шамшурину. Те постарались успокоить гонцов, заявив, что, дескать, из этого расследования ничего не получится. Мне же думается, что наступило время оба уголовных дела — ограбление Милютина и кражу коньяка, совершенную Хохловым, — объединить в одно, так как они имеют одни корни и тесно связаны основными фигурантами.