Клятвоотступники - [32]

— Зачем ты брал выпивку? Что мы — шпендрики какие-нибудь, не можем угостить хорошего человека? Обижаешь, Александрович, обижаешь, — продолжал говорить укоризненным тоном Красный. — Но если посмотреть на твой поступок с другой стороны, то ты оказал нам большое уважение. Спасибо. Разреши познакомить тебя с моими близкими друзьями, которых ты заочно знаешь, но счастья знать тебя лично они не имели. Вот этого, — он рукой показал на приятного лицом мужчину, который беззастенчиво разглядывал Цердаря, — кореша любовно прозвали Валек, а по ксиве он Роберт Семенович Мериуца. Рядом с ним — Оратор. Носит он такую кликуху потому, что говорит красиво. Родители дали ему имя Яша, а на работе он числится как Яков Владимирович Канишевский. Ну а этот, — представил четвертого Красный, — наш кореш и зовут его просто Виталик. Пока проходит курс молодого бойца, — потом, обращаясь к молодому парню, приказал: — Побудь у бара. — Тот с готовностью поднялся и, ничего не говоря, вышел.

По роду своей работы Цердарь не раз встречал эти клички в рапортах и сообщениях сотрудников, знал, что сидят перед ним главари преступной среды города Светловска. Его нисколько не волновало и не шокировало то обстоятельство, что он, один из руководителей милицейской службы, сидит с ними за одним столом, выпивает, улыбается и разговаривает. Наоборот, эти парни были Цердарю симпатичны, даже чем-то родственны. Он с удовольствием слушал анекдоты, пустой разгульный разговор, сбросил с себя груз обязанностей и правил поведения и уже ничем не отличался от своих собутыльников. Разлив в очередной раз коньяк по рюмкам, Оратор попросил разрешения произнести тост.

— Давай, валяй, говори, — с улыбкой произнес Красный. — Ты всегда скажешь что-нибудь умное, за что не выпить нельзя.

— Уважаемые коллеги. Сегодня за нашим столом находится прекрасный человек, наш парень, уважаемый Виктор Александрович. Я рад тому, что нас познакомили, и это знакомство превратится в настоящую мужскую дружбу. Поднимаю тост за тебя, Виктор, желаю большой удачи в жизни, за нашу крепкую дружбу, — при этих словах все поднялись и молча выпили.

— Ты сейчас понял, Виктор, почему его прозвали Оратором? Видишь, как умеет чесать языком? Могет, могет, подлец, красиво говорить! Завидую. Меня Господь Бог, к сожалению, таким талантом не наградил, — Красный положил правую руку на плечо своего товарища и по-дружески его потряс.

— А что, мужики, может, в очко сыграем? — обратился к своим товарищам Валек.

Все согласились.

Валек достал из заднего кармана джинсов колоду карт и начал их тусовать. Происходило это ловко и элегантно. Объявив, что в банке один рубль, он раздал каждому по карте. Первым по кругу находился Оратор, который проиграл и небрежно бросил рубль на стол. После него расстались со своими деньгами Красный и Цердарь; но по второму кругу банк сорвал Красный. Оратор, которому пришлось банковать, небрежно бросил на стол уже десять рублей. В промежутках они выпивали по рюмке, но уже молча, без тостов, считая это необходимым ритуалом, и мимоходом закусывали, держа карты в руках. По просьбе Оратора официантка сменила блюда и принесла две бутылки коньяка. С увеличением количества денег на столе игра становилась все азартнее.

Неожиданно портьера, закрывавшая вход в кабинку, распахнулась. Зашедший мужчина, лет сорока, внимательно смотрел на сидящих за столом, но, увидев Цердаря, несколько смешался или, скорее, удивился, потом заговорил:

— Виктор Александрович, не ожидал вас увидеть в этой компании. Негоже одному из руководителей уголовного розыска города выпивать и играть в карты на деньги вот с этими экземплярами.

Цердарь растерялся, увидев своего подчиненного, старшего оперуполномоченного Шанциевского, но быстро пришел в себя и со злостью, сквозь зубы прошипел:

— Исчезни, Шанциевский, и быстро! Чтобы через минуту и духа твоего здесь не было!

— Уходи, мент, по-доброму, как советуют! Тебе же лучше будет, — поддержал Цердаря Красный.

— Нет, извините, — в свою очередь взъярился Шанциевский, — никуда я не пойду! Будем составлять протокол. Гончарик, зайди сюда, — обратился он к кому-то, находившемуся в зале.

— А ну вали отсюда! — поднялся Валек и стал выталкивать Шанциевского, но тот на силу ответил силой. Между ними завязалась потасовка, которую своим криком прекратил Цердарь, потом уже спокойнее он продолжал:

— Вы что, хотите неприятностей? Так они будут! Лучше пойдем на улицу и спокойно поговорим.

Все поднялись с мест и вместе с подошедшим Гончариком, тоже сотрудником милиции, направились к выходу. Остановились на крыльце бара, закурили, ожидая дальнейшего развития событий. Цердарь, не выпуская сигареты из зубов и стремясь держаться сдержанно, обратился к Шанциевскому:

— Какой хрен тебя пригнал сюда? Зачем ты суешь свой нос туда, куда не просят? Пришел, выпил и спокойно уходи. Чего ты ищешь приключений на свою задницу?

— Нет уж извините! Вы мой начальник, а пьете за одним столом и играете в карты на деньги с этими подонками. Как это вы посчитали их своими друзьями?

Последние слова Шанциевского буквально взорвали Цердаря. Его полное лицо побагровело. Он рукой остановил рванувшегося вперед Красного и без размаха нанес удар в челюсть своему подчиненному, который свалился с крыльца. Спрыгнув на землю вслед за упавшим, Цердарь сильно ударил ногой ему в плечо. Гончарик бросился к своему начальнику, удерживая его от дальнейших действий. Шанциевский поднялся на ноги. Его правая рука висела как плеть и не двигалась. Он морщился от боли и с ненавистью смотрел на своего противника. Немного успокоившись и увидев, что у Шанциевского серьезная травма, Цердарь на автомашине Красного вместе с Гончариком отвез его на подстанцию «Скорой помощи».