Клуб «Темные времена» - [128]

Однако причин сомневаться или отказываться у Хелен не было.

– Да, – сказала она. – Ясно.

– Ты не выйдешь из дому до самого бала. Ты будешь посещать только те встречи, которые я сочту необходимыми для подготовки к этому мероприятию. Тебе все ясно?

– Да.

Дядюшка снова выпрямился:

– Я отзову приглашение лорда Карлстона на твой бал и прямо заявлю, что наша семья не желает иметь с ним ничего обще го.

Лицо Хелен ничего не выражало. Ей следовало радоваться, что его светлость не придет на бал и прекратит с ней всякое общение.

Почему же она чувствовала себя опустошенной?

– Советую тебе с утра до вечера молиться о том, чтобы Господь очистил твою душу от мыслей о лорде Карлстоне и от естественных женских стремлений, которым не должна предаваться благородная леди.

– Да, дядюшка.

– Можешь начинать. – Лорд Пеннуорт сжал плечо племянницы, стянул ее с кушетки и опустил на колени. – Благодари Сельбурна за то, что он возьмет тебя в жены. – Дядюшка убрал руку, но давящая боль осталась. – Я уж точно поблагодарю его за то, что вскоре ты станешь предметом заботы другого мужчины.

Он развернулся и вышел из комнаты, оставив за собой запах застарелого нюхательного табака и прокисшего дыхания.

Хелен не вставала с колен, пока шаги дядюшки не послышались на лестнице. Лишь тогда она медленно поднялась, легла обратно на кушетку и накрыла плечи шерстяным пледом.

Что произойдет, если она откажет Сельбурну? Скорее всего, дядюшка насильно заставит ее дать согласие. А если герцогу не понравится брак против воли девушки, Хелен выдадут за первого джентльмена, который будет не против на ней жениться, возможно, обожателя мяса сэра Реджинальда. Хелен поежилась. Дядюшка будет держать ее под замком в своем поместье в Лэнсдейле, пока она не «образумится» или пока он не перестанет быть ее покровителем и не потеряет возможность распоряжаться деньгами племянницы, а этого ей придется ждать семь лет. Семь лет! А разгневанный дядюшка вполне способен изгнать Хелен из семьи и не позволить ей пользоваться средствами, оставленными родителями. Тогда девушке придется полагаться лишь на щедрость брата.

Хелен покачала головой. Зря она себя изводит. Только сейчас в голове у нее прояснилось, и она поняла, что жесткий подход дядюшки вызвал в ней невольное сопротивление. Боже мой, да ведь ей нравится Сельбурн! Она просто не хочет повиноваться приказу дядюшки. Стыдно признаться, но это совершенно детская реакция. Нельзя позволить этим противоречивым чувствам повлиять на самое важное в жизни решение.

Герцог – прекрасный, образованный, влиятельный человек с громадным состоянием. Мало того, он достоин восхищения и уважения. Если Хелен за него выйдет, она станет герцогиней Сельбурнской. Выше ее по статуту будут лишь королева и принцессы. Ее ждут роскошные салоны, балы, путешествия – жизнь, к которой ее всегда готовили и в которой, как полагала Хелен, ей теперь было отказано. Мама хотела, чтобы она жила именно так. Есть ли смысл колебаться? В конце концов, она уже собралась избавиться от своих талантов. После бала ни ей, ни ее родным не будут грозить искусители.

Решение принято. Она выйдет за герцога.

Хелен еще сильнее притянула к себе плед. Отчего же тогда сердце трепещет в груди, как плененная птица?

* * *

Незадолго до ужина, когда Дерби выставляла еду для леди на небольшой столик, в дверь тихо постучали.

– Кто там?

– Лили, миледи.

Хелен с Дерби переглянулись. Шпионка лорда Карлстона. Хелен ожидала, что его светлость с ней свяжется, и Лили была идеальным посыльным. Однако вот она пришла, а Хелен лишь гадает, что передаст ей граф. Объяснение? Извинение? Обвинение в грешном стремлении вести обычную жизнь? Вот только она не папистка, и жажда защиты и безопасности – отнюдь не грех.

– Войди. – Хелен спустила ноги с кушетки и повернулась лицом к двери.

Дерби встала за ней, чтобы поддержать хозяйку.

– Закрой дверь, – попросила Хелен, когда Лили присела в реверансе.

Теперь личной беседе ничто не угрожало, и Лили смело вошла в комнату. Взгляд цепких глаз метнулся от Хелен к Дерби и обратно.

– Я принесла письмо от его светлости, миледи. – Лили выудила послание из кармана передника и передала Хелен в руки. – Он попросил вернуться с ответом.

Конверт был тонким. Два листа, не больше.

– Я позову тебя, если потребуется, – сказала Хелен.

Лили еще раз сделала реверанс и направилась к двери. Хелен надавила подушечками пальцев на сургучную печать.

– Миледи? – Хелен подняла взгляд: Лили замерла на пороге. – Я хотела добавить, что так и не нашла искусителей в вашем доме.

– Спасибо, Лили, – улыбнулась Хелен.

Горничная кивнула, повернула ручку, окинула взглядом коридор и вышла, с мягким щелчком затворив за собой дверь.

– Проверь, – коротко попросила Хелен.

Дерби приоткрыла дверь, кивнула и снова закрыла:

– Значит, мы ей не доверяем?

– Не знаю, – честно ответила Хелен. – Я не знаю, кому доверять.

Горничная покосилась на письмо:

– Вас оставить? – Хелен кивнула. – Тогда я буду в будуаре, миледи.

Спальня опустела. Хелен скользнула пальцем под сургучную печать и вытащила страницы. Глубоко вздохнув, она раскрыла слегка помявшиеся листы, разгладила их и приступила к чтению.