Клуб мотористов, крюк на крыше и почтмейстер - [7]

– Дом ведь в четыре этажа, и выше вас только чердак? – уточнил полицейский чиновник.

– Так и есть, – пока не понимая, ответил хозяин квартиры.

– А где лежала шкатулка?

– На туалетном столике.

– Так, так, так…Понятно.

Теперь окно, большое окно привлекло внимание Сергея Петровича, особенно открытая форточка. Весьма надо сказать, немалая. Гость взял лупу, и принялся изучать белую краску на подоконнике, и окне.

– Окна всегда закрыты?

– Разумеется нет, но перемещения проветриваем, конечно. Форточки стараемся открывать. Всё же топим печи иногда. Что бы не угореть. Знаете ли, у меня так отец чуть было не умер, от плохой печи.

– Очень правильно, господин барон, – согласился Стабров, не оборачиваясь к собеседнику, опять осматривая окно.

Дело оказывалось весьма интересным. И тут нашел, что искал- сбитую краску на форточке, по ширине ботинка, примерно тридцать шестого размера, и затем поцарапаную острым предметом гребенку, закрывавшую форточку, что бы она не хлопала от ветра.

– Ну, всё понятно, господин Пфальц, – говорил, улыбаясь Стабров, – Забрались к вам форточники, эдакие мастера своего дела. Они и вас и обокрали. И, если возможно, есть ли у вас папиросная бумага, – сказал полицейский, доставая карандаш из портфеля.

Стабров быстро зарисовал окно, размеры, и снял след на папиросную бумагу. Так же зарисовал и гребёнку с форточки. Он был теперь в хорошем настроении, и почти даже сиял. Полицейский чиновник сказать вправду, был рад, что, кажется, оказываются невиновными Елена и Дмитрий. Ему было бы неприятно, если бы похитителями были столь приятные молодые люди.

– Да как же? Лестница должна быть длиной сажен в десять? – наконец задал вопрос барон.

– Вероятнее всего работали с крыши. Сообщник опустил веревку, и некий умелый субъект, весьма ловкий и смелый, забрался в окно. Давайте осмотрим комнату дочери.

Пфальц только кивнул в ответ. Комната Елены Ивановны выдавала некий романтизм, присущий этой барышне. Множество книг, преимущественно романов, но всё было в порядке, разбросанных вещей не было. И вот, перед глазами Стаброва оказалось окно… Не мешкая, достал лупу, пытаясь найти хоть что – нибудь… Но был найден лишь след на оконной гребёнке. Подоконник, к несчастью, был вымыт начисто. Сергей Петрович, держась за раму, высунулся из оконного проёма, и посмотрел на свес крыши, До окна было сажени две, и имелось ограждение.

– Необходим ключ на чердак и крышу. Нужно осмотреть место. Возможно, что -то осталось.

– Я позвоню управляющему домом. Минуту.

И вправду, разговор много времени не занял, и около дверей Стаброва ожидал господин в клетчатой костюмной двойке. Мужчина претендовал на некоторое щегольство в одежде, и всё было бы ничего, если бы не наличие фатоватого перстня на левой руке.

– Кузьма Иванович, – представился управляющий.

– Сергей Петрович. Нужно проверить безопасность работы дворника, ограждение на крыше, наличие лестниц.

– Всё в наличии, – очень добро улыбнулся собеседник.

– Так не худо бы посмотреть. Сами понимаете, служба.

И вот, слегка потрясённый новый знакомый, не в силах спорить с морским офицером, повёл на крыше здания. прошли через громадный чердак, где полицейский увидел какие большие брусья удерживают железную крышу. Открылась последняя дверь, и они оказались на железной крыше, покрашенной суриком. Громадные куски кровельного железа, скрепленные между собой, и составляли покрытие.. Причём, по краю шла дорожка, с перилами из железного прута. Несколько лесенок шли через конёк для удобства обслуживания, чистки от снега что важно особенно зимой.

Стабров, ни секунды не сомневаясь, пошёл вперёд. Его провожатый, впрочем, идти не собирался. Отсюда и вправду открывался отличнейший вид. Но Сергей Петрович шёл, смотря себе под ноги, надеясь хоть на какие -то улики. И, ему повезло. напротив окон квартиры Пфальца он обнаружил застрявший карабин с куском верёвки. С трудом высвободив находку, полицейский чиновник спрятал её в свой портфель и вернулся к ожидавшему его человеку. Кузьма Иванович был не в лучшей форме, лицо приняло нездоровый желтоватый цвет.

– Вам плохо? – заботливо спросил Стабров, – пойдёмте вниз. И много ли народу здесь гуляет? На манер, так сказать, мартовских котов?

– Да никого не пускаем, кроме должностных лиц. Как можно! Надеюсь, всё хорошо, господин Стабров? Дворник, Николай Васильевич, говорил, что с неделю назад приходил полицейский, проверял порядок, не поленился на крышу залезть. Дворник дал ему ключ, он сам и ходил.

Сергей Петрович обрадовался ещё больше, даже не поверил. Не может же так везти, в самом деле! Его прямо за ручку приведут к злоумышленникам!

– К дворнику проводите?

– Да, конечно.

Опять пошли, только теперь вниз по лестнице чёрного хода, и оказались рядом с дворницкой. Кузьма Иванович позвонил в дверь, но Стабров услышал, как скребутся ивовые прутья по мостовой. Дворник был при деле. И точно, мужчина средних лет, в картузе, серой куртке и шароварах, с начищенными сапогами , украшенный главными достоинствами дворника- белом фартуком и жетоном. Трудился, поддерживая порядок.

– Вот и он, – представил Кузьма Иванович, – наш дворник, Николай Васильевич Пребатько.