Клуб мотористов, крюк на крыше и почтмейстер - [4]

– Господа, к награждению приготовьтесь! Будьте любезны!

Они шли вместе, а дамы, позади их, не мешая беседе. Стабров был начеку, и помнил о Дмитрии, бароне фон Пфальц.

– Владимир Геннадьевич, вы случайно сегодня Дмитрия Ивановича не видели? Мне показалось, он был сегодня на гонках?

– Нет, давно уже не встречал. Обознались, верно. Сегодня его не было.

Посмотрев чуть в сторону, полицейский чиновник заметил подходившего репортёра Гомельского. Эсфирь Аркадьевна, его жена, тоже была рядом с мужем.

– Господа, – поздоровался журналист. – отличный день! Смог снять два отличных финиша гонок. Нет, решительно клуб мотористов Москвы делает успехи! Сергей Петрович, вы вышли с ленточкой на плече… Это неподрожаемо! Позвольте снять вас, для моей газеты.

Так мотоциклисты попали во власть репортёра, и тот не успокоился быстро. Сделал с десяток фото. Затем Гомельский пошёл немного сзади, за группой членов клуба мотористов, но с ужасно таинственным видом, словно ему открылись все загадки мироустройства. Впрочем, он же запечатлел и сцены награждения победителей.

Затем неутомимый Абрам Израилевич терпеливо ожидал Стаброва, словно хотел поговорить. Пришлось полицейскому вмешаться, что бы снять неловкость.

– Я ценю ваше общество, господин Гомельский. И ваше, Эсфирь Аркадьевна! – и он приподнял кепи, – Просто мы сегодня торопимся. Время уже двенадцать, – сказал он, доставая брегет, а к трём нас ожидают. Если беседа минут на сорок, не больше, я к вашим услугам!

– Понимаю, – улыбнулся журналист, – рядом чайная, там и поговорим. Я вас не задержу.

***

Чайная и вправду была неплохая, половые мигом накрыли стол. Небольшой самовар, чайник с чаем, четыре чашки, пироги. Сергей Петрович, изображая когда некоторую усталость, а когда и отличный аппетит, высматривал, что такое Гомельский затеял. Репортёр был напорист, вхож в многие дома, и обладал информацией. Видно было, что хотел нечто рассказать, и получить и взамен информацию. Поэтому морской офицер помалкивал, да был максимально заботлив к Юйлань Ван, Анне Аркадьевне. Та, по восточной привычке к коварству, обожала эту игру и расчётливо помогала любимому человеку.

– Аннушка, попробуй, эти с малиной, ну очень хороши! – всё повторял он.

Улыбка у Гомельского была уже очень кривой, и он с трудом доедал расстегай с рыбой. Эсфирь была взволнована плохим настроением супруга, но весьма рада обществу китаянки. Наконец, Абрам Израилевич не выдержал.

– Пойдёмте, покурим, Сергей Петрович? Мы ненадолго, – обратился и репортёр к дамам.

– Простите, мы скоро, – поднялся и Стабров, – буквально несколько минут.

Сергей Петрович шёл чуть сзади, и смотрел на нервную походку своего знакомого. Репортёр оборачивался пару раз, словно опасался, что его спутник сбежит. Наконец, они присели в курительной, во дворе.

– Не могу задерживать, Сергей Петрович. Итак, без этих экивоков. Москва в панике, появилась банда, вскрывает квартиры. Много состоятельных граждан лишены богатого имущества.

– Странно. Я бы знал, – задумавшись, заметил полицейский чиновник.

Но тут уж Гомельский будто оседлал любимого конька, и начал речь, словно заимствованную из французского романа:

– Эти люди редко берут что-то, кроме фамильных драгоценностей. С ценными бумагами и мехами не связываются. Зачастую всё выливается в скандалы, бывает, что в кражах винят прислугу.

– Точно. Было два дела. Но, никаких доказательств вины гувернанток не обнаружено. И кражи отмечены только в квартирах жилых домов. И, притом на этажах не ниже третьего.

– Собственно, залезть в усадьбу ещё сложнее, – добавил Гомельский, – и я благодарен вам с освещением дела Брянского.

– Вы там хорошо помогли. Удалось выяснить всю подоплёку дела. Но ладно, мы и вправду торопимся.

– Давайте, на неделе вечером посетим цирк, на Цветном бульваре? – предложил журналист, – новая программа, эквилибристы, акробаты и силачи

– Я не участвую, – засмеялся Сергей Петрович.

В гостях у барона Пфальца

Во дворе встретили непременного трудолюбивого Щёголева, с вязанкой дров направлявшегося к чёрному ходу. Илья Фомич был кочегаром в из доме, и подрабатывал, разнося дрова по квартирам жильцов.

– Добрый день, ваше благородие! Как ваше новое увлечение? – поздоровался тот с Сергеем Петровичем,

– Отлично. Закатил мотоцикл в сарай. Всё же, первое место взял, по Москве. – не смог не похвалится Стабров. Правда умолчал, что только в одноверстовой гонке.

– Поздравляю, – искренне порадовался кочегар и пошёл по делам.

Они поднялись в квартиру дома на Большом Каретном. Служебная квартира была предоставлена Сергею Петровичу Полицейским ведомством г. Москвы. И на втором этаже, так что было очень удобно. Юйлань почти что пролетела в свою комнату. Полицейский чиновник тоже торопился. Ведь не в кожаной куртке, галифе и свитере являться в гости? Но, к счастью, всё было готово. Успели домой ведь вовремя, да и Глафира Андреевна их гувернантка, не подвела.

Летний морской мундир Сергея Петровича был готов, и то, отличное, новое шёлковое платье, номомодного цвета «Ультрамарин», ждало Анну Аркадьевну.

Анна Аркадьевна

В спешке чета покинула квартиру, и Стабров не забыл про пакет с подарками. Ну а Кузьма Гаврилович, дворник, принялся ловить извозчика. Наконец, лихач на лаковой коляске, лихо подкатил к господам.