Клуб мотористов, крюк на крыше и почтмейстер - [10]

– Добрый день господа. Сергей Петрович Стабров, вот, пройдёмте? – и показал на комнату, – хотя, может быть. прогуляемся, да на ваш мотоцикл посмотрим?

– Да у нас тоже дела. Вы по какому вопросу? – ответил, не назвавшись один из новых знакомых.

– Дзембовский! – окликнул его ученый секретарь.

– Савелий Прокофьевич, – наконец, назвался он

– Игнатий Егорович Людаковский, – картинно поклонившись, представился второй.

Студенты, оба в студенческих тужурках с петлицами технического училища. Нестриженные, по социалистической моде, с бородками на испанский манер. Ну, у Игнатия это были скорее несколько волосков на подбородке, смотревшихся довольно комично.

– Пойдёмте, – и Стабров встал, с сожалением отложив книгу, – полицейский чиновник, по важному делу, – сразу ошарашил студентов Сергей Петрович.

Они прошли по переходам, студенты с любопытством изучали моряка. Не часто же флотские захаживали в Училище.

– Игнатий, неужто флотские твоим проектом заинтересовались? – крикнул один.

– Да так, дела, – ответил Людаковский, но гордо расправил плечи.

Стабров заметил такой поворот дела. Хорошо, когда у подозреваемых есть тонкие струнки, на которых можно было бы немножечко поиграть. Наконец, Савелий открыл громадным ключом обитую листовым железом дверь. Первым лезть внутрь было невежливо, и Сергей Петрович зашёл последним.

Прямо скажем, было на что посмотреть. Сверлильный и токарный станки, железный стеллаж с инструментом, стол с тисками. Всё что необходимо. И, в углу две рамы для мотоциклов, разобранные моторы, колеса, мотки проводки, ацителеновые фары. Всё, что угодно для неугомонной души механика.

Правда, на столе в углу, приметил и химическую лабораторию с вытяжкой. Тут полицейский чиновник слегка подобрался, но не подал и вида. Наоборот, сразу наклонился к мотору, что бы не тревожить инвенторов своим неуёмным любопытством.

– Да вы Indian ремонтируете?

– Нет. Свою делаем. По расчётам, с расточкой цилиндров, и их полировкой мощность вырастет до шести лошадиных сил.

– Прекрасно.

– А вы, господин полицейский, что же в морском мундире ходите? Или цвет не подходит? – язвил Дзембовский.

– Имею право. Нахожусь в бессрочном отпуске по ранению. Списан.

– Тоже в японскую? В Цусимском бою?

– Нет, портартурец. Там и ранили.

Не хотелось распостраняться, будто он чем- то виноват, особенно перед этими юношами. Каждый раз это утомляло.

– Но, я к вам по делу. Вы, господа изобретатели, верно знаете, где находится барон Пфальц, Дмитрий Иванович?– попытался заставить дергаться молодых людей полицейский чиновник, – не мог он сквозь землю провалится.

– Так откуда? – начал Игнатий. – с Дмитрием общались, и дома бывали. А познакомились в кружке мотористов. Мы часто его мотор обслуживаем.

Стабров поднаторел в восточных техниках, Юйлань его поднатаскала. И жест, когда собеседник касается пальцем носа, а затем косит глаза вниз и влево- вернейший знак, что привирает человек. Так что в отношении Людаковского остались вопросы.

– Хороший человек, Дмитрий Иванович, не заносчивый. и спортсмен страстный.

– А где вы проживать изволите? – резко сменил тему Сергей Петрович.

– Так комнату, недалеко отсюда. А родители наши в Вешняках проживают.

Стабров сразу смекнул. Железная дорога, станция недалеко. Но, пока непонятно всё…

– Я графу Кавскому представлен, уважаемые мотористы. И вашу машину можно было бы и показать, – попытался умаслить собеседников морской офицер, – может быть и в полиции тоже. На какую сумму вы рассчитываете?

– Ну, – и Игнатий переглянулся с Савелием, – в семьсот рублей. Это с коляской будет.

Не особо дорожаться. Обычный «Дукс» идёт за четыреста пятьдесят, улучшенный за пятьсот двадцать.

– Надо на гонки его выставить. Тогда мигом продадите, – посоветовал он, – через три недели заезд, опять на Владимирском шоссе.

– Мы успеем, – обрадовался Игнатий.

– Но, о Дмитрии Ивановиче Пфальце узнаете, сообщите, – и Сергей Петрович дал визитку.

Стабров распрощался, и покинул гостеприимное место. Пока извозчик вёз на Петровку, он готовил записку для соглядатаев.

***

Девяткин, чуть поразмыслив, нарядился в мастерового. Долго рассматривал себя в зеркало. поправлял картуз. Взял и фанерный ящик с инструментом для резки стекла. Правда, не забыл и браунинг. А то кто его знает, как дело повернётся. Прошёл чёрным ходом из своего дома, что бы никто не стал радостно кричать:

– Андрей Сергеевич, неужто вы?! Ах какая новая на вас одежда!

Что потом было бы, лучше и не вспоминать, прямо пьеса какая, водевиль с канканом. Так- то есть у них квартирка, для таких дел. Но, там пока Волков, его старый друг проживает. Тоже служит в Сыскной полиции, но там непонятности какие-то, говорят, ремонт. И, служебная квартира есть, а жить там пока нет воможности.

И, скрепя зубами, для конспирации, двинул Девяткин на трамвайную остановку ждать вагон «Б». Не может же мастеровой на извозчике кататься. А то можно и бобровую шапку напялить, вот мол, я, такой пролетарий! И жалованье большое, прямо на радость Кару Марксу!

«Ничего, и на трамвае за две копейки проехаться можно. Я, чай, чиновник девятого ранга по табелю. Небось не графья» – успокаивал себя страж закона.