Клуб любительниц грязных книг - [46]

Я вспомнила о Кэнди Лайтнер – основательнице фонда «Матери против пьяного вождения» и ее 13-летней дочери, убитой пьяным водителем. Дженни тоже было 13 лет. В панике я сделала анонимный звонок в полицию.

Роб успел проехать всего три квартала, прежде чем его арестовали и предъявили обвинения в пятикратном превышении допустимой нормы алкоголя в крови и в том, что он подверг двух детей опасности. Его отправили в тюрьму на 30 дней.

Когда Роб вернулся домой, он обнаружил чашу «Тапервер», наполненную до краев моими слезами, и записку, что мы с Дженни не вернемся, пока он не перестанет пить. У него был выбор: Дотти или Джонни?

Спустя пять дней мы вернулись, но не потому, что он бросил пить. Он въехал в витрину «Кроуфорд и сыновья», раскроил голову об руль и погиб на месте. Роб выбрал Джонни.

Еще раз повторяю, я винила только себя – за то, что уехала из дому; за то, что Дженни выросла без отца. Прошло много лет, прежде чем я осознала, что ничего не могла изменить. Что в мире есть вещи, которые Дотти Снип не может контролировать. В том числе Роба.

Я, как и Ана, поддалась искушению и поверила, что могу изменить любимого человека. Правда, обжигающая, как плеть, убедила меня в обратном. Поэтому, как и Анастейша, я впала в отчаяние, но в конце концов поняла, что единственный человек, которого я могу изменить, – это я сама. Только тогда я получила необходимую помощь, избавилась от чувства вины и стала свободной.

Следовать принципу «дерьмо случается» – значит доминировать. Действовать, исходя из благих намерений – значит подчиняться. А как быть со счастливым концом? Он не наступит, если не готовиться к худшему. Да, Анастейша, благодаря Клубу я справилась.

Дотт Снип Кроуфорд.

* * *

– Боже, – вздохнула Адди. – Я знала, что дядя Роб любил виски, но не подозревала, что он был Эйбом.

– Эйбом? – спросила Эм Джей.

– Эйб Юзер, – ответила она. – На старой работе мы так называли тех, кто бьет своих жен.

Джулс высморкалась. Раскатистый, словно изданный охотничьим рожком, звук отвлек Эм Джей от мыслей о Дотти и вернул ее в «Устричный бар».

– Бедная Дотти. – Джулс шмыгала носом. Пьяные слезы текли по ее щекам. – Она по-настоящему любила его.

– Это не любовь, – заявила Адди так решительно, словно выступала с трибуны Гарварда. – Как она могла любить человека, который бил ее по губам, стоило ребенку заплакать? Это невозможно.

– Тогда почему она так долго оставалась с ним? – настаивала Джулс.

– Жалость, страх, отрицание и, вероятно, толика Стокгольмского синдрома. Понимаете, он разбавлял насилие элементами добра и позволял ей надеяться, что однажды изменится в лучшую сторону. Но такая надежда – это фига в кармане. Она отвлекает романтиков от правды. В медицине это называется «травматическая привязанность». Поверь мне. Я сталкиваюсь с этим постоянно. – В подтверждение истинности своих слов она немедленно опрокинула очередную стопку.

С широко открытыми от восхищения глазами Бритт и Джулс наблюдали за тем, как Адди пьет водку. Не меньше, чем Эм Джей, они были поражены глубиной ее знаний. Хоть кто-нибудь из мужчин видел ее с этой стороны? Хоть кто-нибудь догадывался, что спереди, сзади и в позе собачки – это не единственные точки зрения, которые она может предложить?

– И для протокола: Анастейша тоже не любит Кристиана. Она была соблазнена его властью.

– Это уж чересчур, – заявила Бритт.

Джулс кивнула в знак согласия.

Адди налила еще стопку:

– Вы серьезно думаете, что она растаяла бы от «сероглазого» взгляда Кристиана, если бы он был лысым 65-летним дедом, гоняющим ее по квартире с хлыстом в одной руке и протекающим калоприемником – в другой? Нет. Она бы приковала его к батарее и написала бы на Фейсбук тому милому парню… как же его зовут? – Она прикрыла рот ладонью, как будто собиралась чихнуть. – Хосе!

– Ты прочитала книгу? – воскликнула Джулс.

– Пробежала по диагонали.

– Все это очень печально, – сказала Бритт.

– Не расстраивайся. Я же предупреждала, что не люблю читать.

– Нет, я о другом. Представила, как Кристиан с протекающим калоприемником наперевес и хлыстом в руках гоняет Ану по квартире.

– Только потому, что это правда, – сказала Адди. – Любить – значит принимать человека таким, какой он есть, а не таким, каким он будет после того, как ты его изменишь. Запомните, парни не меняются, если сами этого не хотят, а в большинстве случаев они не хотят. Если вы думаете иначе, то очень скоро вас настигнет шквал разочарований.

Эм Джей подумала о своих битвах с Дэном. О том, как восхищается его рыцарским поведением, которым она с успехом пользуется и одновременно из-за этого бесится, а иногда мечтает, чтобы он навсегда от него избавился. Значит ли это, что она не принимает его таким, какой он есть? Она ничего не могла с собой поделать. Она любила Дэна независимо от того, подходит он ей или нет. Любовь не подчиняется законам логики. Она непредсказуема, как погода.

– Чувства, Адди, непредсказуемы. Мы не можем принять решение и кого-то полюбить.

– А люди меняются, – настаивала Бритт. – Мы взрослеем и начинаем делать такие вещи, о которых и подумать не могли в молодости. Возьми, например, 20-лет-них девчонок из моего фитнес-клуба. Они говорят, что никогда не будут делать подтяжку груди. Они также не могут представить, что у них однажды сиськи отвиснут, как у обезьян, как я не могла представить, что смогу изменять Полу и потом…