Клуб любителей фантастики, 2013 - [9]

По выходным Моралес сидел в библиотеке.

Я задумал с ним познакомиться якобы случайно.

Подготовился к общению. Специалисты подсказали несколько свежих работ, я прочитал их. Будет с чего начать.

У меня значительный опыт негласного сбора информации, допросов. Я сумею раскрутить его, понять, чего он хочет. Фасад Нью-Йоркской публичной оформлен в псевдоклассическом стиле. Два каменных, лежащих на постаментах, льва, по обе стороны широченного парадного крыльца. Три арки на входе. Ребристые колонны, подпирающие фронтон. Барельефы на самом верху, шесть фигур в античных хламидах. Здание отделано светлым мрамором. Оно разительно контрастирует с мрачноватыми небоскрёбами, стоящими вокруг.

Когда я поднимался воскресным утром по ступеням, львы щурили на меня глаза.

Предъявив в окне регистратуры загранпаспорт, я получил карточку читателя. Сначала прошёл в зал каталогов, отыскал книги, знанием которых намеревался блеснуть.

Оформив заявки, передал их для исполнения.

В ожидании книг походил, выясняя расположение залов, отделов, служб, поглядывая, не торчит ли где Моралес. Час довольно ранний, а читателей немало, самых разных возрастов. Ненароком забрёл в детскую комнату. Увидел малышей, с родителями и без, сидящих за столиками, лежащих на паласе и банкетках, играющих в компьютерные игры, читающих или тискающих медведей, огромных плюшевых «тедди». Рафаэль Моралес, скорее всего, работает в главном читальном зале.

Да и мои книги уже, наверное, поступили.

Открыв тяжёлую высокую дверь, я вошёл туда.

Зал огромный, метров сто в длину, метров двадцать пять в ширину, может, чуть меньше. Окна большие, арочные. Полки вдоль стен. Неизбежная галерея со вторым ярусом полок.

Столы массивные, длинные, рядами, в середине — широкий центральный проход. Стулья-кресла. На стульях сидят люди, склонившиеся над книгами. Выдача книг у дальней стены, причём окошек много — одиннадцать, кажется, арочных, с ребристыми колоннами, отчасти повторяющими арки фасада. Но цвет другой, под дерево.

Пройдя через зал, к выдаче, я понял, что ошибся, — дерево было натуральное. Улыбчивая девушка-библиотекарь выдала книги.

Я взял их стопкой. И стал искать свободное место. Искал также Моралеса.

В душе молил Господа, чтобы стул нашёлся по соседству…

А вот и Моралес. В джинсах, кроссовках, в белой рубашке, в спортивной куртке. И место есть, слева, не бок о бок, через одного.

Не теряя времени, я сел на стул-кресло, положил книги перед собой, уперев всю стопку в фигурное основание лампы.

У Моралеса книги тоже лежали стопкой. На корешках можно разглядеть названия.

Ого… На английском, на французском, на испанском. Два томика на итальянском. Так, чего доброго, и до японского доберёмся. И до китайского.

Одна книга из знакомых. О ней и пойдёт речь.

Может, в первый день установить контакт не удастся.

Ничего, я подожду, выберу подходящее время.

* * *

Сняв верхнюю книгу из стопки, я раскрыл её, стал просматривать, вспоминая текст.

Мужчина справа тяжело вздохнул и встал, очевидно, собираясь перекурить. Опустив голову, побрёл к дверям.

Нас с Моралесом разделял стул. Надо воспользоваться моментом.

— Извините. — сказал я на английском.

— Вижу, у вас монография Стивенса… Новая книга Фостера опровергает все основные положения Стивенса. На мой взгляд, Фостер, — я постучал ногтем по раскрытой книге, — значительный шаг вперёд. Читали?

— Ещё нет. — Моралес смотрел то на меня, то на книгу. — В чём суть?

Я зацепил его. Теперь надо осторожно выбирать леску.

— Давайте выйдем, расскажу.

Он поднялся, и мы с ним пошли к выходу.

— Похоже, наши интересы пересекаются, — говорил я. — Хотел бы услышать ваше мнение. Судя по набору книг, вы кое-что понимаете в проблеме. Неожиданно Моралес спросил:

— Вы из Франции?

— Почему вы решили? — Я на всякий случай простодушно улыбнулся.

— Французский акцент.

— Как вы охарактеризуете свой? Парень остановился, вынудив и меня остановиться:

— Вы не ответили на мой вопрос.

Его лицо вдруг стало оплывать, черты обретали странную текучесть.

Глядя в тёмные глаза Моралеса, я почувствовал головокружение.

В этих глазах была зияющая, ледяная бездна.

Зазвенело в ушах. Предметы заколыхались в серой пелене, которая сменилась чернотой.

Я полетел куда-то вниз…

Открыв глаза, увидел над собой две шеренги люстр и потолок.

До потолка, наверное, метров около пятнадцати. Он коричневый, под дерево, с крупными вставками росписи, вроде голубых небес с облаками. Впрочем, дерево, скорее всего, натуральное.

— Вам лучше? — участливо поинтересовался чернокожий в форме охранника.

— Да… Где Моралес?

— Какой Моралес? Вы потеряли сознание — перетрудились, наверное. Молодой человек в спортивной куртке вызвал меня.

— Где он?

Через силу я пытался встать.

Колени подломились, я снова лёг на пол.

— Вам нельзя двигаться!.. — испугался чёрный охранник. — Подождите, сейчас парамедики явятся. Лежите, пожалуйста. Не шевелитесь.

Моралес непрост, сразу раскусил меня. Свалил каким-то гипнозом. Я спугнул его…

Потом явились парамедики, увезли несчастного иностранца, который по неосторожности перетрудился в библиотеке Нью-Йорка.

Придя в себя, я позвонил американским коллегам.