Клуб кладоискателей - [4]

Камни уже сильно нагрелись, и мне приходилось, стоя, во время этого разговора перескакивать с одной ступни на другую.

— Позвольте, я отнесу вас на руках, — вызвался Дима.

— Не впадайте в крайность. У меня есть шлепанцы.

Абсолютно чистое небо прижималось вплотную к поверхности моря, образуя линию горизонта. Доброе желтое солнышко играло лучами в небе, отбрасывая отблески света на синеву моря, ближе к горизонту — больше, дальше от горизонта — меньше, но даже у самого берега вода красиво искрилась. Слабые волны тихо и размеренно разбивались о гальку, сгруппировавшуюся в небольшой холмик перед входом в воду, что значительно этот вход затрудняло, благо Дмитрий, как истинный джентльмен, предложил мне руку. Шум моря заглушался гвалтом ребятишек, резвившихся вдоль берега и брызгающих водой в прохожих. Один такой пацан и обдал нас с брюнетом теплой водой, зачерпнув ее ладонями, я весело взвизгнула, а Дима погрозил мальчонке пальцем. Однако, протерев глаза, я его узнала. Это был тот самый мальчик, уронивший на полосатую стаканчик. Что-то я стихами заговорила… Это был пацан, что уронил стакан. Ну вот, опять.

— А тетя еще не проснулась, — доверительно сообщил он мне, чем серьезно напугал: а вдруг Юлька ее укокошила?

— Какая еще тетя? — удивился Димка.

— Брось, пустяки, — отмахнулась я. Понятное дело, рассказывать такое не хотелось.

Я зашла почти по пояс и теперь усиленно натирала водицей свой плоский животик, дабы ему легче было погрузиться в море. Вода была теплой, и все-таки тридцать шесть и шесть против двадцати пяти — это сильный контраст.

— Ну давай же, смелее! — Дмитрий уже окунулся и теперь, весь мокрый, подбадривал меня. Капельки влаги на его груди соблазнительно блестели на солнце. И почему меня так тянет к мускулистым мужчинам?

Неожиданно он схватил меня и бросил в море.

— Ах, так! — разозлилась я, вставая на ноги и выплевывая набравшуюся в рот по причине негаданности его поступка соленую воду. — Получай!

Я мгновенно нырнула и проворно дернула его за ноги, в результате Дмитрий тоже нахлебался, когда открыл рот от возмущения.

— Не догонишь! — засмеялась я, видя его воодушевленное лицо (никак придумал в отместку подержать мою голову под поверхностью воды пару часиков), и поплыла в сторону горизонта. Уже через пять секунд, мастер своего дела, он оказался рядом.

— С кем тягаешься? — хохотнули сбоку. Я резко поднырнула, а высунулась уже с другой стороны и поплыла в сторону. Обернулась — его нигде не было. Что за ерунда? По сценарию он должен плыть за мной, пытаясь нагнать.

Тут я ощутила под собой движение и в следующую секунду его голова вынырнула прямо перед моим лицом. От внезапности я вздрогнула и пошла ко дну, но утонуть безвестной мне не дали — обхватили и выдернули на свет божий. Таким образом я оказалась в его объятиях. Воспользовавшись этим, парень приблизил ко мне свои губы, но я наложила на них указательный палец, словно вето.

— Не форсируй.

— Окей, извини.

Он меня выпустил, и мы поплыли к берегу, который был совсем близко.

Юлька играла с блондином нашу с ней партию, причем у последнего в руках оказался мой листочек и играл он от моего имени. Ужас! Незамедлительно его, лист, отобрав, я успокоилась: Михаил не сдал противнику ни одного корабля, однако вражеского тоже ни одного не подбил. В общем, ничего интересного я не пропустила.

— Она всегда так странно ходит? — спросил меня блондин.

— Как? — переспросил его друг. — Ноги колесом? — и захохотал. Юлька кинулась в него пустой бутылкой из-под воды.

— Да нет же, в игре. А-6, А-7, А-8, А-9… и так далее.

Я кивнула. Юлька осталась верна себе. Однако много же ходов они успели сделать.

— Подключая свои знания в области психологии, — сказал дипломированный по этому делу специалист, — могу с уверенностью сказать: Юлия ходит так, по порядку, начиная сверху, потому что свои основные силы она расположила внизу, на ряде «К». Там ее четырехпалубный и второй трехпалубный, а остальные все расположились неподалеку. Этим она пытается вызвать у противника схожее желание, как бы «напоминая» ему, что есть ряд «А».

Юлька надула губы и порвала свой листок: нет резона продолжать игру, когда половина пляжа слышала, как она расставила свой главный военный фронт. Впрочем, я и без него это знала, и уже лет двенадцать — ровно столько же, сколько мы с ней дружим. Но как он догадался?

Димка опять засмеялся — всегда приятно оказаться правым — и в ответ на немые вопросы всех троих, выраженные удивленными и обращенными к нему лицами, заявил, что это его ноу-хау и открывать секреты он не станет. Тогда следующая пара под веселое Димкино: «Вторая смена!» отправилась купаться, а мы продолжили общение.

— Расскажи о себе, — попросил он.

Я покачала головой.

— Вот тут твои преподаватели тебя обманули. Не всем нравится говорить о себе. У меня так подобное предложение лишь вызывает антипатию. Хочешь поболтать — говори о себе или же придумай нейтральную тему, а я с радостью тебя поддержу.

— Ага, попалась! — обрадовался он.

— Ты это о чем?

— Мои преподаватели были гениями. Выходит, что ты кому-то когда-то открылась, но в ответ ничего не получила. Чувства — разочарование, досада, обида. Теперь это уже рефлекс, ты подсознательно ждешь подвоха, когда тобой интересуются, поэтому ни за что не рассказываешь о себе первая.