Клуб джентльменов - [29]

Конечно, Аманда выглядела старше прочих дебютанток. Однако позднее появление при дворе не было редкостью – порой их величествам представляли даже старых дев, внезапно получивших наследство или совершивших подвиг. Да и семьи вывозили дочерей лишь тогда, когда девушка достигала «моральной и физической зрелости», то есть, по сути, была готова выйти замуж. Не каждой знатной девице магические способности позволяли выскочить замуж в шестнадцать. Кому-то приходилось ждать развития магии до двадцати лет, а то и дольше. Так что на Мэнди смотрели скорее с любопытством, чем с осуждением.

Когда девушка немного успокоилась, то услышала, как один лорд сказал, небрежно оглядев дам:

– Курочки представляют своих птенчиков ко двору!

– Смотри, как бы они не выщипали тебе перья! – подхватил остроту другой.

Мужчины рассмеялись, а Мэнди вспомнила, что этот бал лорд Грегори с легкой небрежностью называл выставкой невест. Она даже улыбнулась, подумав о том, что и к ней будут присматриваться сиятельные женихи, пока не узнают, что она сирота и бесприданница.

Очередь постепенно двигалась и вскоре достигла входа в тронный зал. Внутри собрались придворные, внимательно наблюдающие за церемонией. Обсуждали каждый шаг, каждый взгляд, улыбку, поклон… Мисс Стоукс затряслась как осиновый лист, но тут мажордом подвел к Аманде профессора Кейджа!

О! В гневе, оказывается, может таиться целительная сила! Стоило аспирантке увидеть своего научного руководителя, как она еще сильнее выпрямила спину, запретила рукам и ногам трястись и вперила в безмятежного лорда тяжелый взгляд.

– Мисс Стоукс. – Легкий вежливый поклон профессора был безупречен.

– Профессор Кейдж. – Ответный книксен Аманды можно было вставлять в учебники по этикету.

Чувствуя тяжелое молчание этой странной пары, миссис Дженкинс отступила, но не отошла, продолжая наблюдать за церемонией представления. В королевском дворце было на что посмотреть! Зал сиял огнями и позолотой. Дамы сверкали драгоценностями, а мужчины – золотым шитьем на мундирах и камзолах.

Король и королева сидели на тронах. Их праздничные наряды скрывали алые мантии, но было понятно, что его величество выбрал темно-фиолетовый, почти черный камзол, расшитый аметистами, а ее величество предпочла более легкий сиреневый оттенок и те же аметисты в украшениях.

Когда наступала очередь юной леди быть представленной, та с волнением выходила вперед. Помощник ловко расправлял на полу ее шлейф, забирал у сопровождающей дамы карточку с именем и передавал лорду-гофмейстеру, который, стоя у тронного возвышения, объявлял имя леди. В этот момент все взоры обращались на будущую светскую даму, и выдерживали такое пристальное внимание безмятежно далеко не все. Случались и обмороки, и мелкие неприятности вроде упавшего веера.

Подойдя к трону, объявленная девушка выполняла глубокий реверанс, практически опускаясь на колени, удерживая спину прямо. Ее величество благосклонно кивала, протягивая руку для поцелуя, и нужно было коснуться губами руки, не теряя достоинства и не запутавшись в шлейфе! Дочери маркизов и герцогов получали от королевы материнский поцелуй в лоб и несколько слов о приятном знакомстве.

Но на этом испытания дебютанток не заканчивались. Необходимо было выполнить обычные реверансы перед каждым присутствующим членом королевской семьи. Аманда старательно подглядывала в щелочку между другими девушками, чтобы запомнить, перед кем и как нужно присесть, – она просто не знала в лицо никого, кроме короля, королевы и наследника.

Самый тонкий момент наступал именно в то время, когда ее величество легким кивком отпускала представленную даму. После реверансов перед каждым из членов королевской семьи нужно было отступить назад, не поворачиваясь спиной и не запутавшись в шлейфе. Не уронив букет и не сломав веер. Задачка почище трехступенчатого гидролиза! Представитель двора укладывал шлейф ей на руку, и новоиспеченная светская дама, медленно пятясь, отходила в сторону.

Когда настала очередь Аманды, профессор Кейдж уперся кончиками пальцев снизу в ее ладонь, подвел к тронному возвышению и раскланялся:

– Ваше величество, позвольте представить вам мою аспирантку, мисс Аманду Стоукс. Первую женщину, с отличием закончившую обучение на алхимической кафедре.

Мэнди присела так, как они репетировали с Грегори, и замерла.

– Встаньте, дитя. – Ее величество говорила устало, но доброжелательно.

Девушка выпрямилась и подняла глаза на правителей.

– Я слышал, профессор Кейдж, что ваша аспирантка – замечательный алхимик и помогала вам писать научную работу «Методика определения магических частиц в жидких средах». Это так?

Профессор невозмутимо ответил:

– Мисс Стоукс, как и другие мои аспиранты, помогала мне проводить лабораторные исследования по этой теме.

– Удивительно! – Монарх лучился доброжелательностью. – Вы довольны работой мисс Стоукс?

– Доволен, – коротко и сухо ответил Кейдж.

– Тогда объясните мне, – вдруг склонил голову король, рассматривая Аманду, – почему вы подали жалобу в Совет академии, уверяя, что мисс Стоукс «нечистоплотная, развратная девица, загубившая ваши исследования»? Мне доложили, что благодаря жалобе вы добились увольнения своей аспирантки, а через месяц выступили на Совете с новой научной работой, результаты которой заинтересовали корону.