Клуб для джентльменов - [3]
Я решительно мотаю головой.
Она смотрит на меня недоверчиво: врунишка!
— Если это правда, — говорит Соня, — то вы единственная танцовщица на весь Вест-Энд, которая не засветила свои сиськи в газетах и не доложила прессе о связи с какой-нибудь знаменитостью!
— Это правда, — говорю я и добавляю: — А что, надо было? Полезно для модельной карьеры?
При этом я сладчайше улыбаюсь.
— Ну, в некоторых случаях да. И если на девушку не навесят ярлык годной только для последней страницы или для сплетен, то это неплохое начало — возможность обратить на себя внимание. Однако это дорожка по скользкому льду… Захотите избрать ее — предварительно лучше повертитесь в модельном бизнесе. Надо оглядеться, себя показать, что-то сделать. Истории про то, как мистер Все-Его-Знают залез вам под юбку, лучше продаются, когда вы уже где-то помелькали и чего-то добились. А собственно, почему вы задали такой вопрос: «надо было»?
— О, просто так… И когда я, по-вашему, могу начать?.. Работу модели, разумеется!
— Тут, дорогая, для вас одна хорошая новость и одна плохая. Хорошая — многие девушки сейчас на каникулах, отдыхают. Плохая — многие девушки сейчас отдыхают, потому что работы в данный момент для всех недостаточно.
— A-а, понятно…
— Но вы не волнуйтесь. Тут грядет одна экзотическая выставка, и у стендов нужны хорошенькие личики и круглые попки. Работа приятная и непыльная. Раздавай брошюрки да блистай красотой. Никакого напряга. Вдобавок на носу жаркий сезон — газетам понадобятся летние снимки хорошеньких девушек на развороты: нежатся на пляже, едят мороженое и все такое. Встречаясь с нужными людьми, я буду держать вас в памяти. Ну и конечно, выставлю ваши снимки на своей страничке в Интернете.
Соня Джуэл делает паузу — полистать огромный ежедневник на столе.
— Вот что, — говорит она наконец, — гарантировать ничего не могу, но есть кой-какая работа в самое ближайшее время. Хотите пойти на кастинг?
— Разумеется. Чудесней не бывает!
В Египте живет птичка, которая в энциклопедиях называется Pluvianus aegyptius, а больше известна как египетская ржанка. Эта перелетная птица — живая зубочистка нильских крокодилов: живет тем, что выклевывает остатки пищи у них между зубами. Даже самый голодный крокодил не обидит ржанку. Подобные диковинные союзы между животными или растениями в биологии называются симбиозом. Встречаются редко, но встречаются… Природа разумна!
От размышлений меня отвлекает плакат на стене. На заднем плане — весь в тумане, почти призраком, страшной угрозой — стоит мужчина в «тройке». Отчетливо видна только его рука, и она готова вцепиться в плечо девушки дивной красоты — беззаботно отдыхающей богини. Девушка — цветовой и смысловой центр афиши — одета как эстрадная танцовщица тридцатых годов. Она сидит в старинного вида кресле, в руке сигарета в длинном мундштуке. Вид властный и надменный, однако в глазах, если приглядеться, неуверенность и смятение. Богиня — уязвимое и нежное существо…
Она закинула ногу на ногу; на ней только трусики и тонкая туника, через которую просвечивает острый сосок. Второй сосок… залеплен жвачкой.
Я тянусь к плакату, отдираю жвачку.
Но эта дрянь отходит не вся. Клочок остается. Я возвращаю жвачку на место и пробую еще раз. Теперь она отходит вся.
И богиня опять в полной своей красе. Так и должно быть. Сегодня ее вечер. Сегодня ее премьера. И она должна выглядеть прекрасно — еще лучше, чем всегда.
Я стряхиваю жвачку с пальцев на тротуар.
— Уф-ф! Слава Богу! А я уж было подумал, что ты ее в рот сунешь!
Я оборачиваюсь. Нехотя. Жаль отрывать глаза от такой бесподобной красоты.
За моей спиной стоят двое мужчин. Оба в солнцезащитных очках. Лицо одного из них кажется мне смутно знакомым. Костюм что надо — костюм очень богатого человека, и вся его фигура — и живот вперед, и грудь колесом — подсказывает: се человек, коего упования сбылись. Второй мужчина стоит чуть за ним и в стороне. Взгляд настороженно-цепкий. Одна рука у груди — готова то ли в кулак сжаться, то ли рвануться к кобуре. Секретарь. Или телохранитель.
Богач сдвигает солнцезащитные очки на лоб. Он не такой уж старый, у него идеальный загар, только морщинки у глаз, кажется, недостаточно пропеклись и белеют как трещины на высохшей грязи.
— А ты, оказывается, помогаешь уборщикам, — продолжает веселиться толстосум. — Молодец. Я бы пожал тебе руку, да вот… — Я быстро смотрю на свою руку. Жвачка не упала на асфальт, а прилепилась к пальцам. — Короче, пожимание рук мы удалим из программы. Как тебя зовут?
— Саймон.
— Значит, Саймон, — говорит он, и его рука тянется в пиджак за бумажником. — Ты бездомный, Саймон?
— Нет, — говорю я. — Я — художник.
Мне почему-то приятно, что он ошибся подобным образом. Он застал меня в момент мечтаний, когда я был далеко-далеко. В момент художественных мечтаний. Его костюм и его повадки сразу выдали мне, что он за птица. Явно не из тех, что прислуживают крокодилам. А он про меня ничего не угадал. Я для него загадка.
Но промашка только пуще развеселила его.
— О, тогда сценка наполняется еще большим смыслом. Ты художник и ценишь всё красивое. А она, — он кивает на афишную красавицу, — бес-по-доб-на! — Пока богач говорит, я сражаюсь со жвачкой, пытаясь отклеить ее от пальцев. — И чем же ты занимаешься, Саймон?
Пятнадцать минут славы и долгие годы в тюряге — вот что ждет убийцу поп-идола поколения. Так какого, собственно, черта его вообще понесло совершать это убийство? «Акула пера» Андреа Уотсон решает копнуть историю сумасшедшего фаната Криса Сьюэлла, застрелившего кумира женщин Феликса Картера, поглубже. Она понимает, что зацепилась за сенсацию. Но ей и в голову не приходит, к каким невероятным открытиям приведет ее журналистское расследование…
Александр Житинский известен читателю как автор поэтического сборника «Утренний снег», прозаических книг «Голоса», «От первого лица», посвященных нравственным проблемам. Новая его повесть рассказывает о Людвике Варыньском — видном польском революционере, создателе первой в Польше партии рабочего класса «Пролетариат», действовавшей в содружестве с русской «Народной волей». Арестованный царскими жандармами, революционер был заключен в Шлиссельбургскую крепость, где умер на тридцать третьем году жизни.
Сегодня мы знакомим читателей с израильской писательницей Идой Финк, пишущей на польском языке. Рассказы — из ее книги «Обрывок времени», которая вышла в свет в 1987 году в Лондоне в издательстве «Анекс».
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Литовский писатель Йонас Довидайтис — автор многочисленных сборников рассказов, нескольких повестей и романов, опубликованных на литовском языке. В переводе на русский язык вышли сборник рассказов «Любовь и ненависть» и роман «Большие события в Науйяместисе». Рассказы, вошедшие в этот сборник, различны и по своей тематике, и по поставленным в них проблемам, но их объединяет присущий писателю пристальный интерес к современности, желание показать простого человека в его повседневном упорном труде, в богатстве духовной жизни.
В романе известного венгерского военного писателя рассказывается об освобождении Будапешта войсками Советской Армии, о высоком гуманизме советских солдат и офицеров и той симпатии, с какой жители венгерской столицы встречали своих освободителей, помогая им вести борьбу против гитлеровцев и их сателлитов: хортистов и нилашистов. Книга предназначена для массового читателя.
Книга калужского писателя Михаила Воронецкого повествует о жизни сибирского села в верховьях Енисея. Герои повести – потомки древних жителей Койбальской степи – хакасов, потомки Ермака и Хабарова – той необузданной «вольницы» которая наложила свой отпечаток на характер многих поколений сибиряков. Новая жизнь, складывающаяся на берегах Енисея, изменяет не только быт героев повести, но и их судьбы, их характеры, создавая тип человека нового времени. © ИЗДАТЕЛЬСТВО «СОВРЕМЕННИК», 1982 г.
Страшитесь! Хантер С. Томпсон, крестный отец Гонзо, верховный жрец экстремальности и главный летописец Американского кошмара, берется разобраться в теме, взяться за которую побоялся бы любой, – в теме самого себя.В «Царстве Страха», его долгожданных мемуарах, Добряк Доктор окидывает взглядом прошедшие несколько десятилетий существования «на полную катушку», чрезмерных злоупотреблений и зубодробительных писаний. Это история безумных путешествий, воспламеняемых бурбоном и кислотой, сага о гигантских дикобразах, девушках, оружии, взрывчатке и, разумеется, мотоциклах.
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.