Клоуны водного цирка - [47]
Курти и Эрик бежали по вверх лепестку-дорожке. Неясно, что там придумали организаторы, но чем раньше доберутся до вершины, тем быстрее все закончится. Цепь мешала и цеплялась за колья ограды между ними. «Артисты» пробежали почти полпути на всех лепестках, когда вновь прозвучала труба, которую сменила нарастающая барабанная дробь. Барабаны замолкли, на арене воцарилась тишина. Был слышен только топот. Курти тяжело дышал. Не от того, что запыхался. Нет. От волнения. Он боялся, что недостаточно рослый, чтобы бежать наравне со всеми и что сейчас подведет Шепелявого.
Все «артисты» были уже почти на самом верху. Курти с легким торжеством подумал, что они с Шепелявым первые. Он легкий и бежал резво, а мощный Шепелявый не запыхавшись пер как конь-тяжеловоз. Курти увидел поверхность цветка на линии глаз. Покрытый темным лаком древесный узор…
Раздался щелчок и ступени под ногами исчезли.
Они втянулись в лепестки и те стали гладкими, превратившись из лесенки в горку. «Артисты» сбитые с ног покатились вниз, но цепи повисли на «перилах» между ними и двадцать человек распластались по лепесткам, дергая ногами.
Цепь больно вцепилась в левое запястье. Правой рукой Эрик ухватился за край лепестка. Пацан ойкнул и тоже ухватился рукой за свой край.
— Чтобы выиграть, надо, по-прежнему, доберется до верха — громогласно повторил Фабрис.
Эрик схватился левой рукой за стойку на которой повисла цепь.
— Давай пацан, соберись, полезли.
Пацан сжал зубы и старался быть спокойным, но был бледен и смотрел под ноги, где плавали кайкапы.
— Не смотри вниз, — выдохнул Эрик и рывком сорвав цепь с поручня, перебросил ее выше. Держась другой рукой за бортик, подтянулся. Пацан дрожал и не отставал. Лепестки были гладкие, но давали ногам подобие опоры. Остальные пары, тоже с грехом пополам, лезли вверх.
Цепь резала запястья и Эрик как мог, пытался взять на себя большую часть нагрузки. Они пролезли пару футов, когда снова ударила барабанная дробь и хор приятных девичьих голосов пропел:
— Десять!
— Девять!
— Восемь!
— Семь!
— Шесть!
Курти сначала решил, что они пересчитывают пары, но потом понял, что это отсчет. Вот только отсчет чего? Он оглянулся.
— Пять!
— Четыре!
Эрик тоже завертел головой.
— Три!
— Два!
— Один!
«Артисты» застыли, или точнее зависли, беспокойно озираясь.
Барабанная дробь стихла. Прошла бесконечно долгая секунда.
«Перила» клацнули, и вся ограда медленно двинулась вниз. Висевшие на ней цепи потащили игроков вниз. В воду.
«Артисты» хватались за края лепестков, но скорее в отчаянии, чем в серьезной попытке закрепится.
— Держись за края! — выкрикнул Эрик и сдернул цепь со штыря, подняв над головой, как можно выше. Начал подтягиваться, но следующая стойка равнодушно захватила цепь и продолжила движение. Стойки единственное, что удерживало всех от мгновенного соскальзывания в воду.
На соседнем лепестке кто-то попытался встать, поднял повыше цепь и упершись в изогнутые грани лепестка одной ногой, второй отталкивал движущиеся перила. Утянул обратно напарник, не сумевший повторить.
«Перила», судя по всему, были прикреплены к замкнутой цепи и ходили по кругу.
К воде их всех спустило почти одновременно. Игроки лихорадочно работали ногами, скользя по гладкой поверхности лепестков, стараясь оттянуть неизбежное. «Перила» плескались в воде и уже привлекли кайкапов. Зубастые туши крутились возле них и пытались цапнуть за перекладины.
Первыми достигла воды пара под номером шесть. Оба «артиста» упали в бассейн, испуганно вскочили и сразу замерли в нелепых позах. Несмотря на бурный всплеск, кайкапы не обратили на них внимания, пытаясь кусать молотящие воду «перила». Упавшие были от них далеко. Все четыре твари собрались в одном месте и толкаясь, плавали между двух лепестков, бросаясь на звуки и плеск.
Курти и Эрика подтащило к самому краю, брызги летели в лицо. Кайкапы плавали прямо под ними. Эрик все еще пытался перекидывать цепь с поручней, но не особенно успешно. Курти помогал, оглядываясь на тварей.
Еще одна пара упала в воду. Совсем недалеко и два кайкапа ринулись на шум.
— Десять! — опять пронеслось над ареной. Голоса у девчушек звонкие.
— Девять — даже, наверное, приятные, — подумалось Эрику.
— Восемь! — Громко, как кричат. Барабанную дробь заглушают.
— Семь! — Рядом раздался пронзительный крик. Это уже не девушки. Так кричат от боли и страха. Пару, упавшую рядом, рвали на куски две твари. Остальные две привлеченные шумом стремились туда же. Проплыли мимо застывшей в воде пары под номером шесть, упавших первыми и одного задели плавником. Одна тварь проплыла дальше, другая остановилась, заинтересованная.
— Шесть! — зубастая тварь тыкалась в мокрую разноцветную рубашку одного из «артистов», не понимая, что перед ней. Разинула пасть.
— Пять! — С лепестка упала еще пара. Тварь захлопнула пасть и ринулась в ту сторону на шум.
— Четыре! — Второй из пары под номером шесть закатил глаза и стал уходить под воду. Обморок. Тварь развернулась, почувствовав движение.
— Три! — Лишившийся чувств мешком ушел под воду, второй пытаясь устоять на ногах, схватился за цепь. Кайкап вцепился ему в бедро.
В космодесантники Олег пошел по необходимости. Это был не его выбор, так сложились обстоятельства. Дрался честно. Благо человечество, заселившее к концу двадцать второго века несколько десятков планет, любви к войнам не растеряло. Конфликты перенеслись с Земли в колонии. Воевали сверхдержавы, воевали колонисты, воевали контрабандисты, чье дело с развитием межзвездных полетов приобрело новое дыхание. Олег был слишком честен. Армия по отношению к нему таковой не оказалась. Его предали, подставили, осудили и со службы он уходил с тяжелым сердцем.
Когда-то он был карманником. Теперь никому не нужный мальчишка работает прислугой в таверне маленького городка, обозначенного на карте самой северной точкой. Корабли заходят сюда, только когда сходит лед. Однажды, с началом судоходного сезона, в городе появляется странный незнакомец, швыряющийся деньгами. Паренёк, уставший от побоев, голода и несправедливости, не может удержаться от соблазна и крадет его кошелек. Но в нем оказываются не деньги... За ним начинается охота и он вынужден напрячь все свои силы, чтобы не попасться, остаться в живых, понять во что влип и какую приоткрыл тайну.
Античные боги в первую очередь нравятся нам своей неуемной жаждой жизни и вполне человеческими страстями и поступками. И неудивительно, ведь из мифов следует, что люди сделаны по образу и подобию богов! Мы также любим, ненавидим, боремся, миримся, интригуем и великодушничаем, как и славные боги Олимпа. Как жаль, что прошли те времена, когда божественное и земное было тесно взаимосвязано, когда боги активно вмешивались в дела своих созданий, оберегали и помогали любимчикам, и всячески мешали их недругам…
Бывает, смелый и бесстрашный воин не в состоянии и слова вымолвить в присутствии любимой девушки. Тогда дело приходится брать в руки более искушенному в подобных вопросах мужчине, но как выполнить приказ, если душой девушки завладели колдовские силы?
Грандиозному всегда предшествует малое. Чтобы перекроить политическую карту континента иногда требуется смерть одной, но ключевой фигуры. И в, казалось бы, забытой богами дыре льются реки крови, звенит сталь, слышны предсмертные вопли оказавшихся не вовремя и не в том месте…
Близится конец эпохи. Мир, как и все его жители, медленно сходит с ума. Нет больше безопасных мест, нет надёжных людей. Остаются считанные дни до... чего? Никто не знает, но все чувствуют: грядёт Нечто. Энормис один из тех, кто пытается противостоять предвестнику миллениума. Беда в том, что делать это приходится в одиночку, и силы на исходе. Даже самые близкие сомневаются в нём, а его второе "я" только подливает масла в огонь. Но эта двухголовая химера знает наверняка: скоро всё закончится. Так или иначе.
Седьмое место на Зимнем СуперЦарконе 2006-2007. И первое среди «мужских» рассказов.
В манге джинчурики восьмихвостого постоянно читает репчик. В противовес ему — Наруто — рокер. И гитара имеется — "Nevan" из DevilMayCry. Гитару он добыл во время странствий с Джирайей, а дальше — история свернула на другую колею… конечно же, не без помощи старой доброй Неви и молодой и нервной Хинаты.