Клинок выковывается - [44]

К сожалению, орк, засмеявшись, исчез в люке.

Я подтащил девицу к люку. Выглянув в него, я увидел довольную рожу орка и сказал:

– Ладно, потащу сам, помоги хоть спустить.

– Боюсь даже спрашивать, что такое ты с ней сделал, – орк откровенно ржал. – Она выглядит, как кролик, которого через минуту зарежут.

– Возможно, я так ей и объяснил ситуацию, – оскалился я ему в ответ.

– А мы-то считали тебя размазней, – хмыкнул орк. – Может, ты таким же образом и остальных разговоришь? Времени меньше потратим.

– Идея хорошая, – ворчливо ответил я и взвалил ношу на плечо. – Пошли уже.

Орк повел меня к одному из пустующих бараков, в котором раньше жили люди и который теперь, когда они переехали в собственные дома, мы собирались переделать под свинарник.

Барак окружал десяток гномов. Приветственно кивнув им, мы зашли внутрь. На полу в разных позах и с ранениями различной степени тяжести вповалку лежали люди. Я их пересчитал, оказалось ровно десять. Скинув с себя ношу, я развязал девице ноги и, вытащив кляп, отпихнул ее к остальным. Зарыдав, она бросилась к одному из пленников, раненому в бедро.

– Эрик, как ты? – запричитала она, забыв о собственном положении. – Тебе больно?

– Заткнись, дура безмозглая, – скрипя от боли зубами, прошипел тот. – Ты же только что сдала им меня, теперь они знают, на кого давить, чтобы ты проболталась. Правильно мне советовали избавиться от тебя, пока не поздно.

Девушка потрясенно уставилась на раненого и зарыдала, пытаясь его погладить, но тот резким толчком отстранил ее от себя:

– Пошла прочь, дура.

Я обратил внимание на то, что все захваченные уже пришли в чувство и, лежа на полу, посматривают на меня и орка.

«Пора заканчивать этот фарс, – решил я, – церемониться не стоит, чтобы другая группа, узнав о судьбе этой, задумалась. Придется жестокостью показать, что так будет с каждым, кто пойдет против меня».

– Дамы и господа, – спокойно начал я, обращаясь ко всем, – предлагаю вам, только здесь и только сейчас, уникальную возможность купить себе жизнь, сдав остальных. В живых останется только один – тот, кто заговорит раньше остальных, поэтому поспешите.

Пленные недоуменно уставились на меня, словно не верили в мою угрозу. Я показал орку на одного из пленных, который при аресте лишился ноги и был явно не жилец:

– Минус один.

Взмах дубинки – и глухой звук удара разнесся по пустому бараку. Все с ужасом посмотрели на то место, где недавно была голова одного из них.

– Минус два, – я показал орку на парня девушки.

– Нет!!! Нет!!! – девушка дернулась ко мне и упала на колени. – Пожалуйста, умоляю, только не его! Я все вам расскажу, только не убивайте его!

– Приз выигрывает девушка в разорванном платье. – Я спокойно отвернулся от всех, хотя от зрелища разломанной головы меня откровенно мутило. Уже второй раз я отдавал приказ, обрекающий людей на смерть. – Ее – в отдельное помещение, – я показал орку на девушку. – Этого тоже изолировать от прочих. Остальных сегодня повесим при стечении всего народа, мне они больше не нужны.

Я повернулся, чтобы уйти. По-видимому, мои слова и действия отрезвляюще подействовали на арестованных, поскольку, хоть я и говорил с орком на Первородном, но жесты мои поняли все.

– Нет!! Господин барон!! – ко мне, кое-как поднявшись с пола, бросилось сразу три человека, их не остановили даже связанные конечности. Дубинка орка угрожающе качнулась. – Господин барон!! Умоляем вас, – едва не завизжали они от ужаса, увидев, что я вот-вот шагну за порог, – мы не хотим умирать!!

Я повернулся и задумчиво спросил:

– Чем вы можете быть мне полезны? У меня же есть она? – я показал на девушку, которая перетягивала рану своему парню, а он крыл ее последними словами.

– Все, что угодно, ваша милость, только оставьте нам жизнь!!

– Хорошо, я подумаю, – не обращая больше внимания на их крики, я вышел во двор.

С тоской посмотрел на барак, в котором только что по моему приказу убили человека, и отправился домой. По пути я мысленно пытался доказать себе, что другого выхода просто не было.

Вечером состоялся скорый суд, и всех, кроме девушки, ее парня и тех троих, прилюдно повесили, зачитав им перед смертью обвинение и приговор. Молча стоявшие люди, которые еще вчера знали умерших как своих добрых соседей, ни сказали ни слова, чтобы их оправдали. У всех еще свежи были воспоминания, как в зажженном неизвестными доме сгорел младенец с бабушкой.

Я стоял и молча смотрел, как покачиваются мертвецы, в душе была пустота. Повернулся и взглянул на шамана. Тот вздрогнул и отодвинулся, я молча прошел мимо, направившись к себе. Разговор с пленными я доверил Дарину и орку, после увиденного у оставшихся в живых желание все рассказать только усилилось.

Придя домой, я закрыл дверь и, раздевшись, рухнул в кровать, не желая никого видеть.

Разбудил меня стук в дверь, причем били с такой силой, что дверь тряслась. Ругаясь, я сунул ноги в сапоги и, как был голышом, пошел открывать. На пороге стоял радостный орк, с ходу бухнувший мне:

– Не поверишь, кто наниматель!

– И кто же? – во мне проснулось любопытство.

– Имя Рональд Нариг тебе ничего не говорит? – поинтересовался он, видимо, заранее зная ответ.