Клинок Сариолы - [4]

— Умные и честные люди — да, но среди людей много и таких, кто не признаёт авторитет мудрости, и заставить повиноваться которых может лишь палка и плеть.

— Как это всё сложно, мой друг, и нужна поистине божественная мудрость, чтобы разобраться во всём этом, — пробормотал, засыпая, принц.

* * *

Когда Эвальд проснулся, было уже светло. Ветер за окнами прекратился, и вся долина была окутана белым покрывалом. Ярко светило солнце, снег начал подтаивать, и вода струилась ручьями. Старый Хьюго что-то мастерил, напевая и почёсывая бороду.

— С пробуждением, дорогой принц! — приветствовал он Эвальда.

— С добрым утром, Хьюго, — сказал Эвальд, — Мне надо спешить, чтобы добраться до старой дороги на Локкард до того, как растает снег и долина превратится в месиво.

— Что же, в добрый путь, господин принц! Желаю удачи. А знаешь, рано утром приходил какой-то старик и хотел поговорить с тобой, только я не позволил будить столь высокого гостя.

— Какой старик? — удивился Эвальд.

— Не из здешних. По виду, бродячий монах-пилигрим.

— Чего же он желал? Быть может, он хотел сообщить мне что-то важное? Эх, что же ты не разбудил меня, старый Хьюго!

— Он оставил письмо. — Хьюго подал принцу замусоленный кусок пергамента, на котором было красивой вязью выведено:

«Ты зря собираешься ехать в Гилморг-холл, принц. Ты не найдёшь Гилморга в его родовом замке. Отправляйся на северо-восток, в Коппервуд. Чародей Вирин поможет тебе отыскать, где Гилморг прячет Элис».

— Это почерк моего наставника, старого Мартина! Я был бы уверен, что писал именно он, если бы не знал, что он давно умер.

— Значит, он вовсе не умер, — сказал Хьюго, — может быть, это всего лишь пустые слухи?

— Но я сам был на его похоронах!

— А может быть, этот старик подослан Гилморгом, который, не зная, что Мартин умер, подделал его почерк, чтобы заманить вас в ловушку?

— Не думаю, — ответил принц, — Обратиться за помощью к Вирину — дельный совет, и я последую ему, кто бы мне его не подал. Вирин — старый друг нашей семьи, он искусный маг, и, конечно же, поможет мне отыскать Элис.

Эвальд наскоро позавтракал, по-королевски наградил Хьюго, который, растрогавшись, дал ему в дорогу целый мешок припасов, и отправился в дорогу. Конь быстро нёс его по заснеженному полю. Ярко светило солнце, и под его жаркими лучами снег таял, превращаясь в полужидкую грязь. «Кто же был этот таинственный старик? — думал принц, — друг или посланник тёмных сил?»

Вдали показалась старая дорога. Она была построена очень давно, ещё в эпоху Древних мастеров, могущественной расы, бесследно сгинувшей ещё в незапамятные времена. Об искусстве Древних мастеров ходили легенды. Они умели строить огромные дворцы и чудесные машины, гигантские мосты и летающие корабли. Никто не знал, почему бесследно исчез столь могущественный народ, наверное, они возгордились, надеясь на силу своих машин, чем прогневали Всевышнего, и Он стёр их с лица земли. От их великолепных дворцов остались провалившиеся, ушедшие под землю фундаменты, от городов — холмы, поросшие лесом. Их могучие машины превратились в огромные кучи ржавчины и рыжей пыли. Всё реже люди находили в земле диковинные штуковины, сделанные Мастерами, и память о них постепенно растворялась в поколениях, уходила в небытие, оставив в сознании народов лишь предания, где правда смешивалась с вымыслом.

Дорога, по которой ехал принц, поражала воображение своими размерами. Она состояла из плотно уложенных рядом каменных плит, и тянулась на многие тысячи миль через леса и долины. Она была настолько широка, что четыре кареты могли свободно ехать по ней борт о борт, не мешая друг другу. Казалось, не люди, а могущественные демоны прокладывали её, подгоняя друг к другу тысячепудовые плиты, срывая на её пути холмы и засыпая овраги. Плиты, составляющие дорогу, давно растрескались, кое — где поросли кустарником, в некоторых местах просели и ушли под землю, тем не менее люди часто пользовались ей. Она вела к Локкарду, пограничному пункту Равнинной империи, огромного государства, раскинувшемуся в центре континента. Согласно заведённому в нём порядку, принц должен был получить у чиновника в Локкарде разрешение для въезда в Империю, дающее ему право следовать по её территории. Все путники, рискнувшие без разрешения ступить на землю Империи, считались нарушителями её границ и вражескими лазутчиками.

Внезапно Эвальд остро почувствовал приближающуюся опасность. Это чувство, выработанное им по наставлению старого Мартина, не раз спасало принцу жизнь. Он умел чувствовать опасность физически: по телу пробегала волна напряжения и покалывало в плечах. Эвальд быстро обернулся и посмотрел по сторонам: вокруг расстилалась долина, и никого не было видно. Несомненно, опасность исходила от враждебной магии. Эвальд спешился, отвёл коня на обочину и наскоро выполнил ритуал магической защиты. Затем он сел на угол каменной плиты и прислушался к своим чувствам. Шли минуты, но ничего не происходило. Принц заметил, что воздух вокруг чуть потемнел, как будто его обволокло еле заметное тёмное облако, которое быстро рассеялось, не причинив вреда. Наверное, это была чёрная магия, посланная Гилморгом, либо другим злобным магом. Эвальд ничему не удивился, в его времена многие злодеи использовали чёрную магию для достижения низменных целей, а рыцарь, следующий кодексу чести и справедливости, был бы им, конечно, поперёк горла. Кто-то хотел убить его, но кто именно? Узнать это сейчас было невозможно. «Дальнейшие события, возможно, прояснят обстановку», — подумал принц.