Клинические лекции по душевным болезням - [92]

Надо, таким образом, отказаться от прежнего выделения в качестве отдельных и независимых нозологических единиц формы, описанные под рубриками демонопатии, религиозного бреда, богоносительства и т. д. При допущении самостоятельности таких «болезней», носящих чисто симптоматический характер, утрачивается ясность относительно развития и прогноза заболевания. Важно не то, является ли больной богоносцем или мегаломаном иного рода, Бог ли он, Король или Президент Республики, а то, как он стал им: необходимо установить характер течения болезни, узнать, не страдал ли тот или иной Бог или Король, прежде чем достичь высот своего положения, от длительной травли и преследований. Больной с бредом величия, прошедший через это горнило, принадлежит хроническому бреду — что для врача равноценно признанию его неизлечимости; напротив, мегаломан, ставший им без предшествовавших испытаний, относится к группе наследственных девиантов и приступ бреда его имеет все шансы закончиться благополучно.

II. Период деменции

Больные с бредом величия, который уже сам по себе свидетельствует о падении сопротивляемости мозга, неуклонно движутся в сторону слабоумия. Их умственные силы мало-помалу снижаются, их интеллектуальная продукция начинает сводиться к повторению одних и тех стереотипных бредовых формул, их ум возбуждается теперь лишь под воздействием галлюцинаций — звуковых образов мысли, исходящих из действующих почти автоматически корковых центров. Они выглядят безразличными к окружающему, часто принимают особенные позы: то совершенно обездвижены, то шепотом разговаривают с собой и особым образом жестикулируют — жесты их всегда одинаковы, они стоят в связи с содержанием бреда, который также неизменен. Если вы обратитесь к ним, они сначала вам не ответят; если будете настаивать, посмотрят на вас с удивлением и дадут о себе чаще всего неполные, неудовлетворительные сведения. Мы имеем дело с действительным падением интеллекта и даем ему имя деменции: этот термин употребляется, как известно, ко всем состояниям с нарастающим умственным снижением.

Набл. XII

Следующий больной, начало болезни которого относится уже к 16-летнему возрасту, два года назад вошел в период с экспансивным характером бреда. Прежде он отличался экономностью, вел трезвый, размеренный образ жизни, в которой не определялось ничего аномального — до зрелого возраста, когда заболевание стало явным. О продромальном периоде известно лишь, что он начался рано и был очень долгим. Фаза преследования типична: слуховые галлюцинации (оскорбления, угрозы, «стальной» голос) и характерные жалобы: его мысль преследуют, известно все, о чем он думает; его идеи величия как бы порождены слуховыми обманами. Держится он свысока и с вызовом. Интеллект его снижен: вследствие как прогрессирования болезни, так и возраста (ему 61 год), он недалек уже от своего четвертого периода.

Больной S… 61 года поступил в больницу 2 февраля 1888 г. Он подозрителен, скрытен, сообщает о себе лишь отрывочные сведения: не хочет слушать о «прежних глупостях»; «все это сплетни и ничего больше». Вид у него обычно высокомерный: «все эти разговоры меня раздражают», говорит он. Отсюда — краткость описания начала заболевания.

Семейный анамнез. Отец больного был большим оригиналом. Мать умерла в родах. Дядя был, видимо, душевнобольным. У него самого было трое детей, двое умерли в раннем возрасте. Сам он всегда был бережливым трезвенником. В 16 лет ему стали слышаться голоса, звон колоколов, речь «лунатиков». Колокола служили ему предостережением, голоса произносили угрозы и оскорбления, «лунатики» — это, прежде всего, некая м-м R…, проживавшая с ним в одном доме, он говорит о ней с начала своего заболевания. Голоса он слышал, в частности, из-за стен: соседи смеялись над ним, но тогда он, по теперешнему свидетельству, не придавал голосам значения. Особенно часто слышался голос некой мадам «Сталь»: он так называет ее, потому что у нее «стальной» голос. Он слышит его и сегодня: прислушивается и спрашивает, не слышат ли его другие: «как скрежет», говорит он. «Сейчас во мне не меньше шести килограмм стали, она меня парализует, оскорбляет меня, связывает мне язык, чтоб я не мог ни с кем объясниться». Эта дама здесь, в больнице, он ведет с ней мысленные переговоры: «как будто вслух разговариваю». Она «преследует его мысль», знает все, что он думает. Однажды его застают улыбающимся: он общается с мадам Сталь. Он боится, что его отравят, ему кажется, что пища имеет дурной привкус, голоса будто бы приказывают дочери отравить его. Часто он ощущает скверные запахи: «сталь отодвигается, плохо пахнет при этом». Ему не раз приходила мысль обратиться с жалобой к комиссару полиции, но он так и не сделал этого. В последние два года у него появились идеи величия, они возникли после галлюцинации, когда голоса сказали, что он истинный владелец предприятия, на котором прежде работал. Сегодня он уже «принц Жозеф Сандрезский» и «Властитель Сандреза». «Они с детства пользуются моим титулом, а мне ничего не остается». Мать Наполеона была его бабкой. «Я сын Наполеона, мне много об этом кричали». Наполеон и принц Конти были последними из Бурбонов — он же первый из Сандрезов. Во Франции он «солдат Европы»: такие есть в каждой нации. С 1854 г. он обладает «Титулом Европы». Он давно уже должен был быть правителем Франции, но события после 1870 г. воспрепятствовали этому. Его уже объявили по дипломатическим каналам императором. Этот его титул почетнее всех прочих, он называет его «honoribilis». Во Франции никогда не было республики, имеется лишь переходное правительство — в ожидании возвращения Государя. Он не понимает, как врачи могут сомневаться в этом, почему они все время «пребывают в отрицании». «Перед вам сын Наполеона, надменно сообщает он, по-моему, об этом говорилось уже достаточно». Врач будто бы не раз уже приходил в отделение в сопровождении Президента Республики. Его приводили сюда для «чистоты в больнице»: об этом «все кричали» — сотрудники отделения, все прочие. Он владелец этой лечебницы, унаследовал ее непосредственно от Генриха IV, ему сказали также, что он должен получать ренту в Сальпетриере. Мадам Сталь — Девственница, ее дочь Жаннет в настоящее время находится, здесь в больнице, она посредница между людьми и Девственницей. Дочери он говорит: «У тебя уже есть корона, тебе скоро дадут еще одну».