Клетка для сверчка - [47]

— Но…

Перед Александрой возник Штромм, торопившийся в аэропорт, вспомнился их прощальный разговор у калитки. «Я арендовал конференц-зал в загородном отеле… Вся организационная часть в порядке, все мною оплачено».

— Разве все не было оплачено заранее? — растерянно спросила она.

— Кем же? — представитель аукционного дома впервые отложил журнал и с интересом взглянул на Александру. До этого момента он едва замечал художницу.

— Господин Эдгар Штромм говорил мне, что он все оплатил.

— А, нет, нет… — мужчина брезгливо взмахнул холеной рукой и одернул рукав пиджака, из-под которого слишком сильно высунулась манжета, украшенная массивной золотой запонкой. — Вы его неверно поняли, я думаю. Он договаривался от имени заказчицы, но он не платил. Штромм — только ее доверенное лицо. Он за нее расписывается, вот вся его функция. Конечно, было бы хорошо, если бы он заплатил.

И мужчина в пепельном костюме тонко улыбнулся.

— Вот как… — только и смогла ответить Александра.

— Ну, раз мы все вопросы урегулировали… — юрисконсульт закрыла папку. — Павел Сергеевич, задержитесь на минутку, пожалуйста, у меня есть вопрос по другому делу.

Игорь тоже поднялся со стула, по-прежнему не глядя на Александру. Он вышел из кабинета первым. Александра задержалась на миг, пытаясь вспомнить слова, которые подготовила заранее. Но теперь они не казались ей убедительными. Все доводы разбивались о каменное спокойное лицо юрисконсульта. «Ольга все подписала, это верно». Александра пошла к двери, остановилась, обернулась. Юрисконсульт и представитель аукционного дома, пересевший к столу, о чем-то тихо совещались, сблизив головы. На нее они не обращали внимания. Александра вышла.

…Игорь стоял на крыльце, зажав в зубах сигарету, и чиркал зажигалкой. Зажигалка высекала искры, но огня не давала. Наконец он с досадой смял сигарету, швырнул ее в мусорную урну, следом полетела зажигалка. Александра молча стояла рядом, глядя на него.

— Что, что ты смотришь на меня?! — внезапно обратился он к ней не своим, визгливым голосом. — Довольна? Устроила скандал?

— Никакого скандала не было, — тихо ответила она.

— Ну конечно, ты же не работаешь там! Ты просто защищаешь интересы клиента, а на мне теперь пятно! Понятно, никто меня не обвиняет, но слух-то уже разошелся!

— Игорь, какой слух, я только просила разобраться… — попыталась возразить Александра, но он перебил:

— Никто ни в чем разбираться не будет, понятно?! Она подписала, что все получила в целости, при тебе подписала! А я упаковывал вещи при свидетелях! Обращайтесь в полицию, если хотите получить страховку! В этом ведь все дело, так?! Ради этого вы меня подставили?! Ни черта продать не сумели и решили выехать на страховке? Мы такие случаи уже проходили, не беспокойся! Таких умных, как вы, много!

Он снова достал сигареты, похлопал себя по карманам пиджака в поисках зажигалки, выругался и заглянул в урну. Александра перевела дыхание. Она никогда не видела старого знакомого в таком состоянии. «И его ярость выглядит искренней… Это чувство трудно подделать…»

— Пойми, — она заговорила нарочно тихо и медленно, пытаясь успокоить собеседника. — Никто не думает, что четки взял ты. Но надо понять, кто их взял. А может быть, они пропали в результате случайного стечения обстоятельств.

— Какое тут может быть случайное стечение обстоятельств? — зло ответил он. — Почему случайно не пропала брошка за двадцать пять тысяч рублей? Почему именно четки за два миллиона?

— Игорь, выслушай меня… — Александра видела, что накал страстей спадает и ее уже слушают. — Я нахожусь перед своей клиенткой точно в таком же положении, как и ты.

— То есть?! — он взглянул на нее другим взглядом, недоуменным и недоверчивым.

— Мы ведь обсудили уже… Ты только снова не злись. Что ты отнес в кабинет коробки, оставался там несколько минут один, и теоретически… Да не злись ты, чисто теоретически мог взять четки.

Игорь ждал продолжения. Александра перевела дух.

— Но и я в тот вечер оставалась в доме на несколько минут одна. Хозяйка пошла встречать гостей. Так что и я могла взять четки.

— Так какого ж ты… — начал аукционист и остановился, внезапно задумавшись. В его живых, глубоко посаженных глазах в один миг сменилось столько выражений, что Александра не успевала их анализировать. Наконец, словно додумывая вслух осенившую его догадку, он проговорил: — Тут какая-то подстава.

— Что ты имеешь в виду?

— Это не я, — продолжал он, нахмурившись. — Думай что хочешь, но я-то знаю, что это не я. И я знаю, что это не ты. Видишь, я о тебе лучшего мнения, чем ты обо мне.

— Игорь, я никогда…

— Погоди, — оборвал он ее прежним, дружески-бесцеремонным тоном. — Это не я и не ты. Мы просто столкнулись тут лбами. Четки взял кто-то еще. В дом они попали в целости и сохранности, в запечатанной коробке. В лично мною запечатанной. И я поставил эту коробку на стол в кабинете, закрыл дверь и ушел. Вот так все было. Кто их мог взять потом?

Александра медлила с ответом.

— Саша, ты же там была, — настаивал аукционист. — Пойми, или ты ответишь за это, или я, даже если до возбуждения уголовного дела не дойдет. С тобой никто дела иметь не будет, а я могу работу потерять, и никто меня уже на такое место не возьмет. И что мне, учителем химии в школу идти? Как раньше, в девяностых, когда я с голоду подыхал? Кто мог взять эти проклятые четки? Ну, чисто теоретически?