Клетка для невидимки - [63]

– Теперь просвети меня, – попросил Ворохтин. – Как ты нашла Бревина?

– Запросто! – охотно ответила Кира. – Я проследила, куда вечно ездят оператор с Гвоздевым.

– А что делала на острове Лагутина?

– Я украла у ментов косметичку с героином и хотела доставить Лагутину огромный кайф. Набрала в шприц доз десять, не меньше. А ты, бессовестный, все испортил. Напугал меня! «Гвоздев, стой!!» Я чуть от страха не умерла.

– Лучше бы умерла, – сказал Ворохтин. – А зачем вы сейчас ракету запустили? Вам бы, ребята, свалить отсюда незаметно, а вы народ вызвали!

– А зачем нам сваливать? – пожала плечами Кира и спросила у Ботаника: – Ты не знаешь, зачем нам сваливать?

– Не знаю, – ответил Ботаник. – Это вам, господин спасатель, сваливать надо. Тот эпизод, где вы меня душите и связываете, Саркисян незаметно записал для прокуратуры. Наверное, пленка уже у следователя.

– Скверно, – согласился Ворохтин.

– Не то слово! – поддержала его Кира. – Но вы не отчаивайтесь. Я по старой дружбе помогу вам с легкостью пережить арест…

С этими словами она вынула из кармана джинсов скрученную в трубку черную косметичку Лены, бережно расправила ее и открыла «молнию». Тотчас Ботаник вскочил на ноги и направил пистолет в Ворохтина.

– Не вздумайте пошевелиться! – предупредил он. – Мне ничего не стоит застрелить вас, а труп с камнем на шее отправить ко дну, что я и сделал с Лагутиным. Но хватит крови. Ваша смерть не входила в наши планы.

Кира уже вынула из косметички заправленный шприц, сняла с иглы колпачок и слегка надавила на поршень. Из иглы брызнула тонкая струйка.

– Я сделаю вам укольчик, – ангельским голоском сказала Кира. – Небольшая доза героина. Пустяк. Ведь вы как врач не должны бояться уколов.

Ботаник, продолжая держать Ворохтина на прицеле, обошел костер и приблизился к нему. Кира шла рядом с ним.

– Пожалуйста, – улыбаясь, как сестра милосердия, сказала она. – Лягте на живот и, извините за выражение, приспустите штаны.

– На живот, быстро!! – вдруг злобно крикнул Ботаник и схватился за рукоятку пистолета второй рукой.

– Ребята, может, я и без укола сдамся милиции? – предложил Ворохтин, медленно поворачиваясь к Ботанику спиной.

– Без укола никак нельзя, – с сожалением ответила Кира. – Зубов должен еще раз убедиться, что вы наркоман. Ему будет очень приятно убедиться в своей правоте.

– Я лучше бутылку водки выпью! – воскликнул Ворохтин. – А наркотики я с детства не переношу!

– Дурачок! – фыркнула Кира. – Это ведь такой кайф!

– Хватит языком трепать! – крикнул Ботаник, снова проявляя необыкновенную злобу. – На живот, быстро!!

«Неужели это конец? – подумал Ворохтин. – Может, пуля лучше?»

Все произошло столь скоротечно, что спасатель даже не успел решить, что же все-таки лучше – пуля или героин. Краем глаза он увидел, как поляну стремительно пересек Чекота с камерой на плече и, уподобляясь тарану, с ходу врезался в Ботаника. Тяжелый объектив с глухим стуком ударился в его затылок. Ботаник вскрикнул, Ворохтин вскочил на ноги, но тотчас прогремел выстрел. Острая боль обожгла его руку, но он уже двигался на Ботаника, и пуля не смогла бы остановить даже умирающего.

С воплями и руганью тщедушный Чекота молотил кулаками по лицу тщедушного Ботаника. Ворохтин, теряя силы от болевого шока, просто упал сверху на дерущихся. Ему под руки попала камера, и он вдавил ее в грудную клетку Ботаника, который хрипел и отчаянно сучил ногами.

– Все… Пистолет у меня… – задыхаясь, крикнул оператор. – Отойди! Дай я ему врежу! Вот же сволочь! Он мне переносицу поломал!

Ворохтин отвалился, с трудом поднялся на ноги, сделал несколько шагов и сел под березой, где еще не остыла земля от его тепла.

– А я боялся, что ты опоздаешь, – прошептал он оператору.

Глава 44 Лунная дорожка

Ворохтин сидел, прислонившись к стволу березы, и перевязывал себе предплечье. Весь рукав куртки вымок в крови.

– Все отснял? – едва ворочая языком, спросил он.

– Все, – ответил Чекота. – Всю исповедь от начала и до конца.

Чекота держал на прицеле Ботаника и Киру. Парочка сидела на бревне. Кира потухшим взглядом смотрела на догорающий костер, а Ботаник часто шмыгал носом и вытирал под ним кровь.

– Суд не рассматривает видеозапись, которая была произведена с нарушением Уголовно-процессуального кодекса, – претенциозно произнес он.

– Что?! – завопил Чекота и даже подпрыгнул от негодования. – Да я тебя сейчас… я тебе такой кодекс устрою!

Он даже замахнулся пистолетом, намереваясь врезать рукояткой Ботаника по темечку, но Ворохтин остановил его:

– Не надо! Пойдем отсюда!

– Гады, – проворчал Чекота, поднимая камеру с травы. – Такой аппарат из-за вас угробил!

– А ты будешь отвечать за нанесение мне физического ущерба! – с истерикой в голосе крикнул Ботаник.

– Заткнись, – тихо попросила его Кира. Она вынула из кармана штормовки сигарету и прикурила от уголька.

Чекота помог Ворохтину забраться в моторку. Спасателя сильно знобило, кружилась голова, и он едва держался на ногах.

– Хотел же взять с собой промедол, – произнес он и вздохнул. – Надеялся, что не понадобится.

Оператор завел мотор. По гладкой воде медленно потянулся караван: моторка и две весельные лодки, привязанные к ее корме.