Класс: путеводитель по статусной системе Америки - [36]

Рис. 11. В среднем и низшем слоях пролетариата телевизор чаще всего находится в столовой или на кухне

Ну и, разумеется, вашу классовую принадлежность моментально выдаст то, что именно вы смотрите по телевизору. Или не смотрите. Высше-средний класс, тот самый, который маскирует телевизоры во что-то менее вульгарное, едва ли смотрит что-то помимо – изредка – передачи на Национальном образовательном канале или специального выпуска новостей (если, допустим, произошло политическое убийство). Среднему классу нравятся «МЭШ», «Все в семье», иногда их можно разбавить «Бумажной погоней»70; но больше всего тут любят смотреть спортивные передачи, хотя «смотреть» в данном случае не вполне точно описывает поведение зрителей. Скорее, у экрана они ведут себя так же, как если бы присутствовали на матче лично. Спортивные передачи по телевизору подразумевают эффект «опосредованного болельщика» Indirect Spectatorism), как назвал его Роджер Прайс, высказавшись довольно сурово: «Кто-то даже смотрит игру для нас». И конечно, чем более неистовый телесный контакт предполагает спортивная игра, которую вы смотрите, тем ниже ваш класс. Теннис, гольф и даже боулинг в телевизионной иерархии будут выше, чем бокс, хоккей и профессиональный футбол. Новости по телевизору регулярно смотрит также и средний класс – который боготворил Уолтера Кронкайта71 и лояльность которого семичасовым новостям (даже если их теперь читает этот противный Дэн Разер72) послужила главной причиной гибели дневных газет по всей стране.

Нижний слой среднего класса и высший слой пролетариев составляют аудиторию разнообразных телевикторин и шоу – от тешащих несколько более изысканные вкусы (таких как «Семейная вражда») с относительно сложной сексуальностью и дерзкими шутками, до более примитивных (вроде «Tic-Tac-Dough»), с их характерно пресными вопросами и беззубыми ведущими. Чем безобразней ведущий, тем привлекательней оказывается шоу для пролетариев. Наглядный пример – «Блокбастеры»73. Нет никаких шансов, что такой невзрачный скромняга, как Билл Каллен, осмелится смотреть на вас свысока или настойчиво перебивать, да и одежда его из полиэстера так и говорит: «Я такой же трудяга, как вы».

Пролетарии, занимающие более низкие социальные ступени, при случае не откажутся посмотреть что угодно из упомянутого, поскольку в целом им вполне хватает самого факта, что телевизор постоянно включен и что-то показывает – им греют душу слова, которые нашептывает телевизор: «Я принадлежу семье, которая может себе позволить купить цветной телевизор». Средний и низший слой пролетариев любят включить на своих технологически навороченных телевизионных установках какую-нибудь дешевую комедию положений, ситком, в основе которой либо буквальное волшебство («Летающая монахиня»), либо какая-нибудь технологическая диковина («Халк», «Бионическая женщина», «Человек на шесть миллионов долларов»). Халк, возникающий от передозировки гамма-излучения (что бы то ни было), так же притягателен для пролетариев, как и факт, что Супермен – родом с планеты Криптон. Наука и технологии пока не сделали выдающейся социальной карьеры (что бы там Себастьян Флайт ни изучал в Оксфорде в «Возвращении в Брайдсхед», уж точно это была не химия) – отчасти, думаю, потому, что восторги по их поводу (и иллюзия «прогресса», какую они рисуют) – пролетарского свойства. Средний и низший слой пролетариев любят также и такие ситкомы, как «Любовная лодка» и «Остров Гиллигана», в которых диалоги столь примитивны, что никто среди домочадцев не почувствует смущения, что чего-то не понял. Почти у самого классового дна – мультсериал «Флинтстоуны», адресованный аудитории, которая берет в руки бумагу исключительно в надежде обнаружить в ней что-то смешное. Когда вы смотрите новости или спортивные передачи по телевизору, вы наверняка замечаете людей, причем не только подростков, которые старательно подбирают для себя место на заднем плане, подпрыгивают и бешено машут руками, не забывая растягивать рот в улыбке до ушей. Они надеются хоть на мгновение привлечь внимание «средств массовой информации» и быть узнанными – о, слава! – домочадцами и друзьями; можно не сомневаться, что они представляют низший слой пролетариата.

Поскольку большинство пролетариев среднего и низшего слоев работают под чьим-то руководством и терпеть это не могут, они охотно отождествляют себя с персонажами, испытывающими сходные затруднения по вине бригадиров, инспекторов и прочих начальников. Одна из причин бешеной популярности полицейских шоу – в том, что они демонстрируют вожделенные моменты брутальности и принуждения, а другая – в том, что зритель из числа пролетариев легко ставит себя на место героев, которые постоянно не подчиняются боссу, «обводят его вокруг пальца» или высмеивают. Та же логика работает с такими сериалами, как «Лу Грант» и «офисными» драмами вроде «Элис» или «С девяти до пяти».

Пролетариям нравится телевизионная реклама. Порой их разговоры почти целиком состоят из рекламных фраз и ассоциаций: «Не могу поверить, что я съел все»74; «Не выходи без них из дома»