Клара Цеткин - [17]

С первых же дней пребывания в городе Клара поддерживала самые тесные отношения со штутгартскими рабочими. Клара любила рабочих и чувствовала, что принадлежит к их числу. И трудящиеся платили ей тем же. Они отвечали взаимностью на любовь «своей Клары». Рядовые члены партии всегда становились на ее сторону, когда она вела борьбу с реформизмом руководителей. А это на протяжении долгих двадцати пяти лет ей приходилось делать очень часто. Штутгартские рабочие, очень еще умеренные в 1891 году, в начале первой мировой войны подвергли суровой критике своих депутатов за измену основным принципам партии. В этом не последнюю роль сыграла неутомимая разъяснительная работа Клары Цеткин.

ЦЕЛЬ ЖИЗНИ

Очень тяжелое искусство — уметь справляться одновременно со многими задачами. Пройдя суровую и горькую школу эмиграции, Клара в совершенстве овладела им. Она мастерски совмещала свою работу в издательстве Дитца, в профсоюзах и партии с деятельностью в пролетарском женском движении.

Осенью 1891 года правление партии сделало Кларе почетное предложение принять на себя редактирование женской газеты «Равенство» («Глейхейт»). Это было признанием заслуг Клары и высокой оценкой ее личных качеств. Клара была поставлена перед необходимостью принять важное, требующее зрелых раздумий решение.

Газета «Равенство» находилась еще в самом зачаточном состоянии. Число подписчиков составляло немногим больше двух тысяч, несмотря на то, что она велась живо и популярно. На ее страницах часто проповедовались различные мелкобуржуазные взгляды.

Газете не удавалось пробудить в читателях чувство возмущения нечеловечески тяжелой и низкооплачиваемой работой горняков, надрывающихся в могильном мраке шахт. Она не могла показать всей страшной нужды работниц, которых железная необходимость гонит к станкам и заставляет за жалкие гроши трудиться в безотрадных отвалах рудников или в наполненных паром прачечных. Газетные столбцы не помогали женщинам найти выход из их тягостной, беспросветной жизни. Газета недостаточно четко и ясно говорила о революции как о вполне определенной конечной цели борьбы.

В мыслях Клара Цеткин представляла себе газету «Равенство» совсем в ином виде. Эта газета должна не только поддерживать у своих читательниц надежду на лучшую жизнь, но и разжигать в сердцах возмущение безрадостным существованием и пробуждать волю к борьбе. Цель газеты Клара видела в политическом просвещении и помощи дальнейшему развитию наиболее революционных, толковых и способных работниц. Газета должна рассказывать им о жизни и тяжелом труде женщин других стран: швей Парижа, собирательниц хлопка на юге Америки и крестьянок в далеких степях России. Таким путем немецкие работницы проникались бы симпатией к пролетаркам всего света и чувством глубокого единения с ними.

Обладает ли она вообще достаточными способностями, чтобы придать «Равенству» то лицо, о котором она только что мечтала, спрашивала себя Клара. Ведь эта работа повлечет за собой и обязанность руководить пролетарским женским движением. По всей стране сотни и тысячи сознательных работниц давно уже жертвуют с трудом сэкономленные на питании гроши на осуществление своих сокровенных чаяний. Они неутомимо бегают вверх и вниз по лестницам многоквартирных домов, упорно и терпеливо вербуют сторонниц на заводах. Но, несмотря на это, движение пролетарских женщин все еще имеет под собой очень шаткую почву.

Клара понимала, в чем заключалась одна из самых существенных причин медленного роста женского движения в Германии. Реакционное законодательство лишило женщин избирательного права, им запрещено быть членами политических организаций и даже посещать политические собрания, которые могут быть распущены по усмотрению любого «фараона», если на них присутствуют женщины. Клара постоянно возмущалась тем, что даже самый ограниченный и глупый полицейский имеет право, словно несовершеннолетних детей, выводить женщин из зала Но не только реакционные законы препятствовали в Германии развитию женского движения: Клара по собственному опыту знала, какое непосильное бремя вынуждена нести пролетарка. С утра до ночи трудится она не покладая рук — двенадцать-шестнадцать часов на своего эксплуататора и потом еще на собственную семью. Только немногие женщины после такого продолжительного рабочего дня в силах принимать участие в деятельности профсоюза или партии.

Испокон веков женщины не имели своего мнения — это и поныне еще так. Они слышат от своих мужей, что женщинам в политике делать нечего. Тем, что они верят этому, они приносят вред не только самим себе, но в рабочему классу в целом. Слух многих пролетариев еще ласкает фраза: «Да будет он твоим господином». Большое число рабочих еще разделяет убеждение, что женщина — второразрядное существо. Издавна эту мысль намеренно проповедует церковь.

Клара взвешивает свои силы. Хватит ли их, чтобы справиться с такой большой задачей? Дело ведь не только в том, чтобы добиться от капиталистов восьмичасового рабочего дня и лучших условий труда, но и в том, чтобы неуклонно просвещать работниц и пробудить в них, этих безропотных страдалицах и рабынях, дух возмущения. Клара не обманывала себя иллюзиями. Она очень хорошо знала, что потребуется еще бесчисленное множество слов и бесчисленное количество типографской краски, пока основная масса рабочих научится видеть в своих матерях и женах, сестрах и дочерях полноправных соратниц по борьбе.