Клан - моё государство 3. - [16]

Шрифт
Интервал

– Да нет, тут без подвоха,- вместо Евстефеева ответил Потапов.- Просто я в курсе. Пришли бумаги на Евстефеева, но по адресу указанному для ответа. Пытавшемуся устроить своего сотрудника была предложена должность полотёра. Правда, было ещё письмо. Сам Скоблев лично просил Павловича не беспокоиться впредь о своей безопасности и здоровье, оно, мол, отличное. Вот так всё было.

– Значит, они всех входящих проверяют,- констатировал Панфилов.

– Да, Петрович,- кивнул головой Евстефеев.- Абсолютно всех. Тщательно проверяют. Нам так тоже надо сделать. Тогда промахов не будет.

– Вот ты и займись этим. Кому как не тебе это надо организовывать,- предложил Панфилов.

– И займусь,- согласился Евстефеев, не раздумывая.- Бережёного Бог бережёт. Пошли. Время.


Глава 3


Когда входили в кабинет, Тим оказался впереди всех и коротко с каждым поздоровался, прошёл и сел на стул.

– Юрий Степанович!- обратился к нему Панфилов.- Мы по старинке все собрались, как привыкли. Решали вопрос для себя очень важный, но ответа не нашли. Хотели, было с Александром связаться, а его не оказалось на месте. Вас выпустили из поля зрения, думали, что всё ещё в горах.

– Я вернулся в Москву ночью и был всё это время у себя в кабинете. Накопилось много дел за полтора месяца отсутствия, надо было наверстать. Чтобы не мешали, я закрылся. Значит, вы решали важное и срочное?

– Да,- подтвердил Панфилов.- Последние из нашей команды были уволены из армии: Евстефеев, Потапов, Апонко. Юрий Аркадьевич Иштым сам подал рапорт и ему подписали с 1 декабря.

– Одним словом турнули,- определил Тим, улыбнувшись, и добавил:- Только без обид, мужики. Это должно было случиться. Так полагаю, удивляться особо не чему, но уж коль скоро так произошло, подключайтесь к работе. Её много теперь.

– Этот вопрос нас меньше всего волновал. Мы собрались на совещание по части каналов на спутниках связи. Решали: оставить их или нет,- Панфилов вытянул из пачки сигарету и стал её разминать, прежде чем прикурить.

– И решения не нашли?- спросил Тим прямо.

– Не приняли. Если честно, то не хотелось оставлять кому-то такую связь. И в то же время есть сомнения, если выключить, не возьмут ли они нас в оборот,- Панфилов сделал рукой неопределённый жест.- Нам бы этого, ох, как не хотелось.

– Я не в компетенции по поводу этих именно каналов. И так полагаю, что договорённостей по ним вы не имели с Александром с самого начала? То есть, выпавший случай не обговаривался?

– Мы по этим каналам совсем не обговаривали последствий,- вступил в разговор Гунько.- Не думали, что так быстро наших выкинут, а спутнику гарантия ещё больше двух лет, почти три.

– Раз вы с Александром вели это дело, вам с ним и решать, но думаю, что в том, чем вы занимаетесь места обидам быть не должно. Моё мнение: каналы надо оставить. Первое, что говорит в пользу этого, их необходимость для военных. Мы ведь с вами не ставили целью развал армии и державы, как раз наоборот. Второе в том, что при пользовании ими каналами мы имеем возможность доступа к прямой информации, что в свою очередь позволяет контролировать ряд ситуаций. Больше, правда, внутренних, чем внешних, что было бы более желательно, но всё-таки это не вакуум. На этих каналах повисли сейчас все, кто находится у руля исполнительной власти. И потом, того, что вы имеете, хватит вполне и надолго. Это главное.

– Нас вы тоже прослушиваете?- спросил Гунько, вспомнив свою растерянность случившуюся раньше.

– Да, и этого не скрываем. Спутники ведь готовили мы, предусмотрели в них всё: фиксацию и хранение информации по всем каналам. Вопрос только в кодах. Я не в курсе дешифровали ли наши ваши коды, но насколько я знаю, вас предупредили заранее, что будем заниматься расшифровкой. Это, кстати, полезно с точки зрения обучения специалистов. Вы тоже имеете доступ к нашим сигналам, но нас это не беспокоит. Можете работать в этом направлении. Вы обязаны так поступить, тем более у вас есть специалисты очень высокого уровня. Волнения это вызывать у вас не должно, так как и американцы имеют сигналы в своём распоряжении, ломают головы над их расшифровкой.

– Это, как раз, близко по теме к той, в которую мы неожиданно упёрлись, рассматривая вопрос об отключении этих каналов,- Панфилов загасил окурок сигареты в пепельнице.- Аркадьевич, опиши подробно ситуацию с американцами,- обратился он к Иштыму.

В течение пятнадцати минут Иштым подробно, в цифрах, стал описывать ход событий. Тим внимательно слушал, ни разу его не перебив, когда тот замолчал, произнёс:

– Для беспокойства нет почвы. Поймите – это космос. Это не Земля с её границами и часовыми. Да, существует международная конвенция по космосу, точнее по пространству вокруг Земли, но это не что иное, как обязательства сторон имеющих в него доступ, соблюдать определённые условия по его использованию или пользованию им, это кому как будет удобно. Только границ в космосе нет, они не установлены. Даже у американцев с их челноками там руки коротки. Ну а то, что они болезненно реагируют на всё, что выше их собственных возможностей, так это их головная боль. Пусть у них животики пучит от запора. О данных, которые они якобы имеют по вашему пуску нашей "болванки", пакет спутников имею в виду, то тут вас пытались, точнее ваше руководство выдавить в рассекречивание. Они ведь не тупые, видят по моменту, что происходит в стране и лезут в любые возможные зазоры в надежде, что отломится хоть малость информации, а если повезёт то и много. Для этой цели они содержат аналитические группы, оснащённые по последнему слову техники. Нет у них о нашем пуске информации. О самом пуске они знают, безусловно, но что на орбиту ушёл пакет из восьми спутников и там уже делился? Нет. Это технически невозможно. Их приход к вашему начальству говорит о том, что они засекли ваш "Космос" пущенный полгода до этого, он был действительно с восемью спутниками, но делиться отказался и сказал вам до свидания. Наш же пакетик всплыл в тени под этот ваш "Космос". Дальше на "Космосе" включился импульс и восемь спутников разлетелись в намеченные точки пространства, а наш прицепился к платформе и полетел вниз без деления до высоты сто семь километров в пояс мусора. В этой зоне от него отошли шесть спутников. Шесть потому, что висящий над Москвой, как и положено было по программе, завис не таясь. Итого семь. А вот восьмой, о котором речь, что это бомба, вместе с платформой тихо стал сходить с орбиты и был засечён ими только в конце августа. Спуск шёл именно так, как вы, Юрий Аркадьевич, описали,- Тим встал, подошёл к телевизору и подсоединил свой радиотелефон, набрал какой-то код. На экране появилось голубое небо и чёрная точка в нём. Когда её размер увеличился, Тим спросил:- Узнаёте ли вы платформу "Космоса"?


Еще от автора Алексей Алексеевич Китлинский
Мариинка: алфавитный список выпускниц

Алфавитный список выпускниц Каменец-Подольской Мариинской гимназии.


Клан - моё государство 4

Четвёртая книга романа складывается из трёх коротких повестей, которые плавно перетекают в последнюю пятую книгу романа.


Клан - моё государство.

Все фотографии поставленные мной к томам романа, взяты в журнале "АМУР" 2004, выпущенном ЗАО "Артель старателей "Амур" к 35-летию артели Издательским домом "Приамурские ведомости". 47020102000 – 24 К ____________________ БО – 97 ? Джон Джап Канга, 1997 1997 ? "Доля", 1997.


Клан - моё Государство 5

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мариинка

Добавил к предыдущей версии 1883 год. Восстановил 1915, 1916, 1918, 1919.


Каменец-Подольская мужская гимназия

Попечители, директора, преподаватели, воспитатели гимназии с 1833–1883 годы. Из книги И.К.Михалевича к 50-летию гиназии. Месяца через три добавлю до 1920 года.


Рекомендуем почитать
Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.


Женские убеждения

Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.


Ничего, кроме страха

Маленький датский Нюкёпинг, знаменитый разве что своей сахарной свеклой и обилием грачей — городок, где когда-то «заблудилась» Вторая мировая война, последствия которой датско-немецкая семья испытывает на себе вплоть до 1970-х… Вероятно, у многих из нас — и читателей, и писателей — не раз возникало желание высказать всё, что накопилось в душе по отношению к малой родине, городу своего детства. И автор этой книги высказался — так, что равнодушных в его родном Нюкёпинге не осталось, волна возмущения прокатилась по городу.Кнуд Ромер (р.


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».