Кладезь бездны - [121]
Булькнув в подставленный стаканчик и себе в пиалу, парс еще раз вздохнул - и снова опрокинул в себя густую малиновую влагу.
Вазир пригубил небольшим глотком.
- Я не могу идти к Масабадану, - вдруг сказал Тахир.
- Что? - опешил Абу-аль-Хайр. - Да он тебя...
Парс безнадежно отмахнулся:
- Знаю. На требуху пустит.
- Но...
- Я все равно не жилец, - красные воспаленные глаза снова уставились Абу-аль-Хайру в переносицу.
Вино Тахира не брало - видимо, парс пил давно и не прекращая.
- А так... хоть дети жить будут...
Начальник тайной стражи наклонился и прищурился:
- Чего она хочет?
- Ведьма-то? - зло осклабился Тахир. - Ушрусанская злобная сука - да благословит Всевышний матушку эмира верующих! - велела мне сниматься с лагеря и, бросив обоз, маршем идти на столицу. То бишь, на встречу с ней. Госпожа Мараджил желает встретить сына подарком в виде верного престолу парсидского войска.
- И отгородиться от Тарика рядами парсидских копий... - пробормотал Абу-аль-Хайр.
Парс запрокинул кувшин и хлебнул прямо из горла. Малиновая густая жидкость потекла по подбородку на узорчатую роскошную ткань кафтана.
- Так таки велела бросить обоз? - вдруг усмехнулся начальник тайной стражи.
Тахир хмыкнул и оторвался от посудины:
- Не весь, о Абу-аль-Хайр. Невестку велела прихватить всенепременно. А остальных женщин приказала убить.
- Что?!
- Не сейчас. Чуть позже. И свалить все на принца Ибрахима и его родню. Мол, подослали убийц и весь харим солнцеликого нашего властителя порешили. Одна госпожа Нум спаслась, и то, потому что ехала, терпя неудобства, с главными силами.
- Она что, рехнулась?!
- Она Джамилю мою с дочкой и младенчиком у себя в горах держит, - призрачным голосом отозвался парс. - Слышишь меня, Абу-аль-Хайр? Джамиля моя и детишки где-то в Ушрусане в подвале сидят.
И поднял перекошенное, с текущим и капающим красным подбородком лицо:
- Так что я велел госпоже Нум снаряжаться в дорогу, о Абу-аль-Хайр... А что я могу? Что я могу сделать, а?!
И Тахир обреченно обхватил руками голову.
- Похоже, ты оказался между двумя драконами, о ибн аль-Хусайн, - задумчиво проговорил начальник тайной стражи и отставил стаканчик.
- Драконами... - покивал парс. - Это ты правильно сказал, о ибн Сакиб. Драконами. Нелюдями. Нельзя так, где же небесная справедливость... Одна у меня надежда: встретившись, нерегиль и эта страшная демоница друг друга поубивают...
- Зря надеешься, - усмехнулся Абу-аль-Хайр. - Эмир верующих запретил Тарику покушаться на жизнь своей досточтимой матушки.
Парс в сердцах плюнул и снова налил в пиалу.
Вазир пощипал кончик бороды и улыбнулся:
- Но я знаю, как тебе помочь, о Тахир.
Тот отмахнулся:
- Как? Что ты хочешь сделать, о ибн Сакиб?
- Убить дракона.
Тахир поперхнулся вином.
- Клянусь Всевышним, я повыбиваю ядовитые зубы обеим гадинам. Клянусь всеми именами силы Господа Миров - я этого так не оставлю... - зашипел вазир и сжал кулаки.
Парс вытащил из рукава платок, обтер им подбородок и тихо сказал:
- Верни мне мою семью, о ибн Сакиб. И я буду за тебя жертвой в жизни этой и в будущей.
- Хорошо, - улыбнулся Абу-аль-Хайр. - Это проще простого.
Тахир непонимающе помигал.
- Хусайн! - рявкнул вазир барида.
Блестя маленькими глазками и шевеля сомиными усами, в шатер тут же пролез шамахинец.
- Что угодно господину? - умильно улыбаясь, проговорил он.
- Напишешь и отправишь с голубем письмо командиру гарнизона в Лахоре!
И пояснил внимательно слушающему парсу:
- Это селение, в котором живут старейшины рода госпожи Мараджил. И, одновременно, большая крепость. Отдай приказ найти похищенную наложницу и детей почтеннейшего Тахира ибн аль-Хусайна. Пусть задействует отряд прикрытия из сумеречников и вытащит этих несчастных. Население аула, в котором их держали, перебить. Полностью.
- Они будут мстить... - побледнел парс.
О кровной мести ушрусанцев ходили легенды самого мрачного свойства.
- У тебя найдутся четыре листа бумаги мансури? - улыбнулся Абу-аль-Хайр.
- Это которые самые большие?
- Да, - покивал вазир барида. - Как ты думаешь, сколько имен может поместиться на таком листе?
- Д-даже не знаю... - растерянно отозвался Тахир.
- Убористым почерком - до ста, - отозвался Абу-аль-Хайр и налил себе в стаканчик. - Хусайн!
- Да, мой господин!
- На каждом из листов напишешь имена всех членов лахорского тейпа. Всех, до последнего младенца. Ну и имена страрейшин напишешь, конечно. Пусть командир гарнизона покажет исписанные листы почтенным старцам. И предупредит, что если кто-то завякает про кровную месть, люди, имена которых записаны на этой красивой дорогой бумаге, пойдут под нож. Все. Причем в течение одной ночи. Я думаю, солдаты гарнизона будут обрадованы этой новостью и с удовольствием выполнят приказ. Вот язык, на котором следует говорить с ушрусанцами - ибо иного они не понимают...
- Это точно, господин, - радостно осклабился шамахинец. - Воистину мудрое решение!
- Вот и все, о ибн аль-Хусайн, - улыбнулся вазир барида и отхлебнул из стаканчика с удовлетворенной улыбкой. - Скоро твоя семья будет с тобой.
На аш-Шарийа обрушилось великое бедствие — из Великой степи в земли верующих вторглись орды кочевников, и войска халифа оказались бессильны перед ними. В пророчестве сказано, что отразить нашествие и спасти страну может только военачальник из волшебного народа аль-самийа — пленник, привезенный с далекого запада и связанный клятвой служения престолу. Он должен стать верным слугой халифу и защитником народу аш-Шарийа. Но ждать ли добра от разъяренного существа, полного ненависти к поработившим его людям? И сумеет ли халиф приручить своего Ястреба?
Золотой век подошел к концу: халиф Харун ар-Рашид умер, в завещании разделив царство между двумя сыновьями. На троне сидит старший — пьяница и извращенец. Умный и порядочный младший назначен наследником. Народ ропщет, приближенные младшего брата плетут заговор. На базарах поговаривают, что скоро начнется гражданская война. Приграничье терзает секта воинственных еретиков — и халиф вынужден разбудить Стража Престола. Сумеет ли могущественный маг и военачальник защитить взбалмошного юнца на троне? Это вопрос жизни и смерти как для заговорщиков, так и для сторонников незадачливого правителя.
Вторая часть романа "Золотая богиня аль-Лат".Умный и образованный халиф аль-Мамун полагает, что может справиться с терзающими страну налетчиками - нужно лишь перебросить армию на карматское побережье. Страж Престола полагает, что халиф ошибается. Тарик знает: карматов не одолеть - ибо им покровительствует могущественный злой дух. Богиню аль-Лат невозможно победить.Никому. Ни человеку, ни сумеречнику. Однако халиф отдал приказ избавить страну от карматской угрозы, и Тарик не может ослушаться. Ему приказали сделать невозможное, и он повинуется.
Книга для поднятия настроения – динамичные сюжеты, легкий слог и добрый юмор.Принцесса упряма, как железная цепь, норовиста, как коза, и умна, как обоюдоострое лезвие. Она действует, ошибается, влюбляется, дерется и постоянно что-то ищет: еще не подаренное кольцо, драгоценного коня, обманутого рыцаря, городскую казну.Шесть историй, шесть приключений принцессы в самых разных обстоятельствах. Неизменно одно – решать проблемы надо немедленно: ждать и сожалеть о несделанном принцесса не умеет.
Волшебники суетятся лишь по особенным случаям, когда представляется возможность обокрасть коллегу чародея. Ведьмы же, суетливые от рождения, стараются совершить пакость из пакостей. И только иллюзионист спокоен до тех пор, пока не решает устроить грандиозное представление, попутно спасая город от величайшего зла. Три истории, множество героев и лишь одно главное действующее лицо — магия.
Он умер как герой, стараясь поспособствовать выживанию человечества. Феникс. Что ждет его в новом мире? Какой он будет, новый мир? Может, тихий и спокойный, без войн и болезней, где Феникс найдет себе занятие по душе и забросит поднадоевшую стезю воина и богоборца? А может еще более шизанутый мирок чем его родной, где придется для достижения своих целей замараться в крови и кишки по самые уши?
Юная Рита училась, общалась, жила. Но с приходом одного шамана все встало с ног на голову. Она вернулась домой. Заняла свое место в Кругу Тринадцати. Однако что-то не давало ей повода сидеть спокойно, и она постоянно вляпывалась в истории. И теперь ее мучают только три вопроса: зачем уничтожать Круг Тринадцати? Кто такой шаман Жинн и каким боком-припеком здесь ее бывший ректор? И кто же все-таки любит Риту, не обманывая? Закончено, но почти не редактировано.
Замкнутые в одном пространстве непримиримые враги никогда не смогут понять друг друга. Сумеет ли жестокий Наг, уничтоживший семью юного Ависа, выполнить задание до конца и свернуть хрупкую шею беглеца? 18+.
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.