Кладбищенский цветок - [78]

– Такое же мнение у вас и об Эдуарде? – Богдан прищурился, словно пряча усмешку, однако глаза выражали полную серьёзность.

– А что в нём выдающегося? Вот меня родители не пристраивали в нефтяной холдинг, а то бы тоже на частном самолёте летал на Багамские острова. Что вы думаете, абрамовичи, миллеры, сечины, ротенберги возглавили русский список «Форбс» благодаря своему трудолюбию и таланту?

– Не могу судить, – увернулся Зиновьев. – Скажите, вы можете вспомнить, как провели третье февраля и двенадцатое марта?

– Я уже отвечал, что в вечер убийства Виолетты находился дома, помню точно, потому что она от меня уехала на какую-то встречу. Вы можете проверить, «Фольксваген», который я одалживал у друга, всю ночь стоял во дворе! То, что было в феврале не помню! – Басаргин еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. – Вот вы вспомните, где находились, например, десятого марта?

– Легко, – Богдан открыл ежедневник и перелистал страницы. – В этот день выезжал на кражу, задержался допоздна. Дежурный по Управлению зафиксировал в журнале время ухода.

– Постойте, – Александр прижал возмущение, – я тоже записываю свои встречи в ежедневнике.

– Вот видите, можете, когда хотите! – Богдан мотнул головой в сторону Ивушкина, который внимательно наблюдал за происходящим. – Евгений Ильич, распорядись.

Евгений кивнул без слов, поднялся и вышел из кабинета. Вскоре вернулся, ведя за собой мужчин, чем-то похожих на Александра. После недолгой суеты, мужики расположились рядом с Басаргиным, который вертел головой, не понимая, что происходит. Через минуту дверь снова открылась, и на пороге появился невзрачный очкарик в сопровождении дежурного полицейского. Парень замешкался у порога, снял очки и протёр стёкла уголком выпущенной рубашки. Евгений тронул знакомого сотрудника ломбарда за плечо:

– Не волнуйтесь, посмотрите внимательно и скажите, вы встречали кого-нибудь из этих мужчин.

Очкарик приблизился к сидящим, несколько минут внимательно рассматривал незнакомцев, даже под очками близоруко щурился, пытаясь оправдать надежды полицейских, в итоге выдохнул:

– Я не уверен, но вот этот немного похож, – рука парня неуверенно поднялась в сторону Басаргина. – Но не могу утверждать с полной ответственностью.

Ивушкин и Зиновьев переглянулись.

– Всем большое спасибо, вы можете быть свободны, – Евгений взял со стола протокол опознания и обратился к продавцу. – Прочитайте и подпишите.

Когда закончили с формальностями и кабинет опустел, Басаргин вкрадчиво обратился к Зиновьеву:

– Вы объясните, что это было? – продюсер вальяжно закинул нону на ногу.

– Мы провели процедуру опознания. Здесь присутствовал продавец ломбарда, куда вы сдали дорогие украшения, которые сняли с уже мёртвой Виолетты Богословской.

– Но он ничего толком не подтвердил! – взорвался Басаргин.

– Согласен, будем искать других свидетелей, например, ещё раз просмотрим камеры наблюдения в районе.

– Виолетта никогда ничего мне не давала, и ни о каких драгоценностях я не знаю. Она сама искала пути обогащения. Жила на содержании у брата, а хотела распоряжаться деньгами самостоятельно, без подсказки со стороны близкого родственника! – Басаргин криво усмехнулся. – И вообще, вы не имеете права задерживать меня более сорока восьми часов! Как только я выйду отсюда, организую вам проверку, например, из службы собственной безопасности. Так что или предъявляйте обвинения, или вызывайте служебную машину. Ваш дружок доставил меня на собственном транспорте, а мой автомобиль стоит возле армянского ресторана в Москве.

– Не сотрясайте воздух, можно продлить срок задержания в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Лучше вспомните, где находились два дня назад вечером?

– Вечером, в какое время?

– С десяти до двух часов, – Богдана уже начал раздражать этот модный хлыщ. Хотелось врезать ему в скулу с однодневной щетиной, чтобы сбить наглость и самоуверенность.

Повисла пауза. Лицо Басаргина скривилось в гримасе.

– Вы хотите приписать мне смерть Эдуарда Богословского? Как там у вас называется, – продюсер пощёлкал пальцами, подбирая слова, – у меня должен быть мотив, а нас ничего не связывало!

– От кого вы узнали о смерти бизнесмена?

– Из новостей. Утром я ехал на работу и слушал радио.

– Так, где вы были ночью?

– Дома, ночь провёл с женщиной! Она уехала от меня в семь утра.

– Кто она? Нам нужно с ней поговорить.

– Я не могу вам этого сказать!

– Неужели вы не понимаете, что всё больше и больше вязните в этой истории, – со стороны подоконника раздался спокойный голос Ивушкина. – Не усугубляйте своё положение.

– Хорошо, я запишу номер телефона, – Александр переключился на Ивушкина и быстро начеркал ряд цифр на листке. – Только очень прошу, ведите себя деликатно. Эта дама жена одного из заместителей в министерских кругах. Я не хочу, чтобы её репутация пострадала.

– Ничего не обещаем, – усмехнулся Зиновьев.

– Сделаем всё возможное, – Ивушкин глянул на коллегу с укоризной, сделал шаг к столу и забрал листок с номером телефона.

– Уведите! – Богдан громко крикнул в сторону двери.

– Постойте, почему опять в камеру? Я же всё сказал!

С этими словами конвойный вывел Басаргина.