Киви - [53]

Однако религия религией, но рядовой новозеландец чаще находит отдохновение от мирских забот в весьма мирских развлечениях.

— Хотите посмотреть, где новозеландцы бывают каждый вечер? — спросил Алек Рид накануне нашего вылета в Сидней. — Поедемте. Я покажу вам.

Мы подъехали к сооружению, напоминающему летние кинотеатры в наших южных городах. Только вместо экрана и рядов стульев здесь было несколько десятков столиков и длинная, занимающая всю стену стойка. В ее блестящей хромированной поверхности отражалась батарея расставленных по полкам бутылок с яркими наклейками.

Алек предложил нам попробовать новозеландского пива.

Худой, высокий бармен с гладко зачесанными редеющими волосами, в клетчатой рубашке с галстуком бабочкой сжал в руке похожее па пистолет приспособление, от которого куда-то за стойку тянулся тонкий длинный шланг, и «настрелял» нам по кружке пива. Это заняло всего несколько секунд. Пиво не просто наливалось кружку, а, поступая под давлением по шлангу, мгновенно ее наполняло. «Пистолет» бармена как бы стрелял струей пива.

— Не удивляйтесь такому скоростному методу обслуживания, — сказал Алек. — Сейчас без четверти пять, поэтому народу еще немного. Но после пяти сюда не попадешь.

«Пивной сад» («beer garden») был окружен довольно высокой каменной стеной, по которой вились незнакомые нам субтропические растения. Почти все столики были свободны, и только в углу потягивали пиво нескольку вполне добропорядочных старушек в кокетливых шляпках с цветами.

Через четверть часа «пивной сад» стал быстро заполняться посетителями. Начиналось то, что новозеландца называют «пятичасовым столпотворением».

Дело в том, что в Новой Зеландии в пивных заведениях запрещена законом продажа пива и спиртных напитков после шести часов вечера. Исключение делается лишь для закрытых баров при гостиницах, но там обслуживают только тех, кто живет в номерах.

Никто не помнит, когда и почему был принят этот закон, но он строго соблюдается. Приводит же это к тому, что ежедневно после работы тысячи новозеландцев спешат «утолить жажду» до шести часов. Вот тогда-то бары переполнены до отказа, и бармены непрерывно «стреляют», наполняя ежеминутно подставляемые кружки. Местный любитель пива ухитряется менее чем за час поглотить его столько, сколько европеец выпивает за целый вечер, проведенный в баре.

Что же получается? Закон, который, казалось бы, призван ограничить потребление спиртных напитков, наделе привёл к обратным результатам. Бары процветают. Многие из них огромны. В некоторых может разместиться одновременно более пятисот человек.

Это, однако, не означает, что среди новозеландцев много пьяниц. Напротив, их, пожалуй, даже меньше, чем в большинстве западноевропейских стран. Да и пьют киви главным образом пиво. Пиво — их национальный напиток.

Любопытно, что пивоваренные компании, которым принадлежит большинство баров и «пивных садов», нисколько не стремятся изменить устаревший закон. Ведь посетители за час «столпотворения» выпивают не меньше, чем если бы бары были открыты до позднего вечера. Зато из-за коротких часов работы можно сэкономить на зарплате обслуживающему персоналу.

* * *

Не обошлось в эти последние дни в Окленде и без официальных встреч. Делегация была принята мэром города Д. Робинсоном. Встреча эта намечалась еще надень нашего приезда в страну. Но самолет запоздал, и она не состоялась. Впрочем, и во второй раз она тоже чуть было не сорвалась.

Перед встречей с мэром нам хотелось отгладить костюмы. Отнести их в ближайшую мастерскую вызвался тринадцатилетний сын Этола Морриса.

В назначенное время он пошел за ними, но вернулся с одними пиджаками. Повесив пиджаки на спинки стульев, мальчик позвал отца на кухню. Через минуту Этол пришел к нам в комнату. Он едва мог говорить от смеха.

— Сын вернулся из мастерской с ультиматумом. — сказал он. — Мастер заявил ему, что русским придется явиться за брюками самим, если они не хотят идти к мэру в одних пиджаках. Этот шутник всегда что-нибудь придумает!

Немного обеспокоенные, так как нам уже пора было ехать к мэру, мы двинулись в мастерскую.

Мастер, жизнерадостный парень в аккуратном синем халате, встретил нас у входа.

— Привет русским! Очень рад вас видеть! — воскликнул он. — Ваши брюки, конечно, давно готовы. Извините, что я прибег к такой хитрости. Просто хотелось пожать вам руки.

Мы, конечно, не были в обиде на этого веселого, дружелюбно улыбавшегося новозеландца и с удовольствием обменялись с ним рукопожатиями. Деньги за работу мастер наотрез отказался принять.

— Носите на здоровье! Мне не каждый день приходятся гладить костюмы советским друзьям, — сказал он.

Д. Робинсон принял нас в своем кабинете в большом белом здании муниципального совета на Куин-стрит. Стены кабинета украшали гравюры, на которых были изображены Лондон, Париж и другие города. Некоторые из них были с дарственными надписями.

Мэр долго беседовал с нами, расспрашивал о наше впечатлениях, рассказывал о проблемах, встающих перед муниципалитетом Окленда в связи с быстрым ростом города, интересовался, как разрешаются такие вопросы больших городах Советского Союза. Прощаясь, он обратил внимание, что мы вновь взглянули на гравюры.