Китайские мемуары. 1921—1927 - [79]

Убийство членов союза работников ресторанов было организовано Чэнь Шэном еще в июле 1925 г. Неоднократно союз требовал от правительства наказания убийцы. Прошел год. Союз ознаменовал годовщину убийства однодневной стачкой, а Чэнь Шэн свободно разгуливал по Кантону, пока рабочие ресторанов и мастерских зубных щеток сами не арестовали его.

Таким образом даже в Кантоне, в центре революционного движения, еще сильно было воздействие купеческих гильдий на некоторую часть кантонских рабочих. Однако подавляющее большинство примкнуло к революционным ассоциациям.

В 1926 г. в Кантоне числилось 200 тыс. рабочих, из которых 170 тыс. были объединены в рабочие союзы, примкнувшие к Профинтерну. Но и эти союзы были построены по цеховому признаку. Так, например, транспортники имели 22 рабочих союза с общим количеством членов 39 тыс. человек. Из них только два союза (1100 человек) примыкали к «желтой» Гуандун-ской федерации. Плотники имели 16 рабочих союзов, из которых четыре входили в эту федерацию.

Раздробленность союзов по цеховому признаку до-

¹ Мэром был избран правый гоминьдановец Сунь Фо (сын Сунь Ятсена от первого брака).

ходила до того, что имелся, например, отдельный союз рабочих, занятых в мастерских головных уборов европейского образца, и союз рабочих, изготовлявших китайские головные уборы.

В Кантоне было 176 революционных рабочих союзов. Их объединял Совет рабочих делегатов, который был создан в 1924 г.

Вместе с ростом классового самосознания рабочих появилась тяга к созданию производственных союзов.

Но процесс этот шел медленно и болезненно.

На особом положении в Кантоне находились индустриальные рабочие. Они получали заработную плату и несколько раз большую, чем обычные рабочие. Средний заработок последних составлял от 6 до 20 юаней в месяц. Индустриальный же рабочий получал от 30 до 75, а иногда и больше. Рабочая аристократия имела свой особый союз механиков. В него входили шесть рабочих союзов с общим числом членов около 8500 человек. Это были главным образом металлисты. Из

10 500 кантонских металлистов 7000 входили в союз механиков, который не присоединился ни к Гуандунской федерации, ни к Совету рабочих делегатов и играл самую реакционную роль в рабочем движении.

Два процесса определяли положение рабочих: разорение деревни и введение машин. Разоряющаяся деревня гнала в Кантон тысячи крестьян. Они искали работу и соглашались на любую оплату, лишь бы иметь две-три чашки риса. Разоренные крестьяне вливались в армию городских кули и снижали и без того низкие заработки неквалифицированных рабочих. Машина же вытесняла квалифицированного кустаря.

Оба процесса приводили к одному и тому же результату: ухудшали положение занятых рабочих и увеличивали безработицу. К этому прибавлялся рост цен вследствие бумажноденежной инфляции. Поскольку никакого трудового законодательства не было, рабочие добивались улучшения своего положения путем стачек. Забастовки стали повседневным явлением.

В целях ликвидации стачечного движения правительство, прикрываясь своей якобы надклассовостью и беспристрастностью, учредило государственный арбитраж для разбора конфликтов между рабочими и предпринимателями. На деле же государственные арбитры становились на сторону хозяев, которые брали рабочих измором. Примером может служить проходившая во время нашего пребывания в Кантоне стачка на спичечных фабриках. Поводом к ней явилось увольнение на одной из фабрик 16 работниц. Рабочие этой фабрики забастовали, и стачка немедленно перебросилась на все спичечные фабрики в городе. В течение последних девяти лет заработная плата рабочих этих фабрик ни разу не повышалась, между тем цены на продукты за это время выросли вдвое. Рабочие требовали повышения оплаты труда. Забастовка продолжалась 35 дней. Не получавшие заработной платы рабочие под давлением голода вынуждены были отступить и прекратить стачку. Другим примером была забастовка рабочих швейных мастерских, которая тянулась более полугода, а арбитражная комиссия так и не смогла разрешить конфликта.

Хозяева швейных мастерских организовали свой союз предпринимателей. На собрании этого союза был принят текст петиции, и под гоминьдановским знаменем хозяева в полном составе отправились вручить ее национальному и провинциальному правительствам, отделу торговцев при ЦИК гоминьдана и бюро общественной безопасности (полиция). Предприниматели требовали: 1) приказать полиции охранять швейные предприятия от беспорядков; 2) сурово наказывать тех рабочих, которые вызывают беспорядки, и 3) в случае если рабочие пикеты арестуют какого-либо предпринимателя и приведут его в полицию, он должен быть немедленно освобожден.

Газета «Гильд-Пресс» — орган кантонской торговой палаты—Л октября 1926 г. сообщила о том, как развернулись последующие события: «По получении петиции директор бюро общественной безопасности приказал полицейским участкам усиленно защищать швейные предприятия и в случае конфликта между хозяевами и рабочими немедленно посылать отряд полиции для подавления беспорядков. Если кто-либо не будет подчиняться приказаниям полиции, он должен быть препровожден для расследования в бюро общественной безопасности».